Жанар Кусаинова «И жизнь не жизнь, а просто…»
Коляныч – Я до того, как там оказался, спал, что ли. Жил как во сне. Ни о чем не думал. А потом попал туда, и как проснулся. У меня как пелена с глаз упала. Очнулся я, и много чего про жизнь эту думать стал, понимать. Вот, война, а что война, люди стреляют, люди помирают, тоска. А вот жизнь эта…Даже не сказать.
Аня – Ой, мужики, теперь я поняла, откуда в вас такая злость сидит! Бабы, что ли не приняли? Ничего примут, и дадут. Выносят и родят. И от вас корни должны пойти, не зря ведь вы живыми остались. Все путем, все потом, не сразу. Главное остыть надо, отогреться. Жизнь ведь она такая, она зря не родиться самосевом, ее лелеять надо, любить и холить, баюкать на груди. По шерстке гладить. Будут детки, жизнь излечит. Баб вам надо хороших, крепких, чтобы стояли на земле и от ветра не качались. Крепкая баба, она ведь как замок, замкнет и ключом повернет, не отомкнуться от нее. Баба она всегда вперед смотрит, вперед прет, как танк, ну вот ничем ты ее и никогда, а она все прет и прет, и вас за собой тащит. Найдем и вам таких. Чтобы в самом соку.
А в это время в коридоре. Мама Саши, тяжело дыша и нервно оглядываясь, ищет своего сына.
Мама Саши – Сашка! Сынок! Где ты?
Медсестра Надя – Что вы орете?! Не на базаре же! Больница как никак! Вот идите и орите, где хотите!
Мама Саши – А чего же мне? У меня сын!
Медсестра Надя – В каком отделении? Что за травмы? Умер что ли? Ничего не понимаю, фамилия, диагноз?
Мама Саши – Сердце у меня больное. Жжет внутри. Я ему сказала, посиди, а он убег.
Медсестра Надя – Это не ко мне. (Останавливает бабу Зину) Баба Зина, подойдите, пожалуйста, у меня времени нет, вот разберитесь. Я побежала (уходит)
Зина – Так, больная, я вас слушаю, в чем дело-то?
Мама Саши, врывается к доктору.
Мама Саши – Доктор, простите, вы моего сынка не видали? Сашей зовут. Я вот заглянуть хотела только сердце полечить, в коридоре его оставила, попросила, посиди. Ну, а вдруг доктор захочет, ну понимаете, сердце послушать, чего же я перед сыном то, буду сиськами трясти-то. А там надо весь лифчик снимать. Понимаете? А вот, сказала ему, мол, не маленький, уже 7 лет. А он обиделся или что и убег. А я в кабинет к доктору. А его нет, он помер, да? Вчера говорят, помер, а я и не знала. Ой, простите. А я вот, нам уже в райцентр ехать, мне еще и таблетки купить, ой даже в груди жжет. Можно я присяду? Чего-то душно мне. Говорят, что тем, у кого сердце болит, всегда и везде душно. А форточку можно?
Коляныч открывает форточку.
В кабинет врывается баба Зина, тащит за ухо Сашу.
Баба Зина – Вот, держите своего поганца! Он у нас в родильном градусник спер! Отдай, говорю, гад такой!
Мама Саши плачет. Обнимает своего сына, отнимает у него ласково градусник и отдает его Зине.
Мама Саши – Саш! Как же я тебя искала! Как же я тебя ждала! Мне вот говорят, что он, ну сами понимаете, не такой как другие, мягко говоря. А я люблю. Кровиночка моя. Радость. Не послушный какой. Он когда родился, я, как снова родилась, вместе с ним. У меня как будто новое дыхание к жизни появилось, никогда так не жила! Ну, пойдем домой, солнышко!
Саша тянется к маме, улыбается, тянет к ней руки, они обнимаются, уходят. Градусник остается в руке у Зины. Зина выходит за ними.
В кабинет врывается Вера. Она торопится и не обращает внимания на мужчин.
Вера – Доктор, простите, что я к вам вот так. Ой, как хорошо, что я вас застала. Выпишете мне на аборт. Только срочно. У меня еще корова не доена, и куры. Я вот, второпях, вы уж простите. Мне вот еще колодец там, и детей из школы…Доктор, миленький, вы вот, сами понимаете, вы хоть молодой у нас, но вот, у меня трое детей, и так, я вот с утра все на бегу и на бегу, вы уж простите, мне даже пернуть некогда, не то, чтобы там.
Доктор – Вера, а с чего вы решили, что беременны?
Вера – Ну как с чего? Вот я мочу вскипятила свою по утру, ну как всегда, и вот, пена пошла, хлопья. Значит все. Я-то знаю. И задержка у меня. Вы пишите доктор. Господи, чем же я кормить его буду? У меня вот третий – то родился, потому что денег на аборт не было. Не хватило мне, и до зарплаты никто не занял. Я вот раньше сама выкидывала. Вот напрягусь работать, там сено или кирпичи, оно само из меня и выходит, от тяжести. А теперь как-то само не выходит. Может возраст? Мне-то уже 30, старею. Доктор, вы только скоренько, а то мне еще в школе полы мыть. (Он что-то пишет, дает ей) Вот спасибочки. На голодный желудок, с утреца, я – то знаю, я привычная. Доктор, здоровьичка вам. (Дает ему молока банку) Это вам, не отказывайтесь, сами понимаете! (доктор прячет банку под стол) Вот спасибо-то! Вы хоть молоденький у нас, а понимаете! Молодец вы у нас какой. Все, побежала. До свиданьичка вам! (уходит)
Баба Зина моет полы шваброй, Вера выходит из кабинета, проходит мимо, и вдруг качнулась она. Едва ли не падает. Баба Зина бросает швабру.
Баба Зина – Держись, милая! Иду я! (хватает ее под руки, сажает на лавку) Успела. Поймала, и, слава Богу. Посиди тут! (Баба Зина бросается в кабинет к доктору)
Баба Зина вбегает в кабинет доктора, распахивает дверь. Видит, там Валерика и Коляныча, Петренко и Внучку.
Валерик – Да елки – палки! Сколько можно! Мы же люди, или нет! А они говорят, что у вас раны у сердца. Нужно справки. Две.
Коляныч – Доктор, имей совесть. Сколько можно! Не дашь справку, мы тебя…сам понимаешь!
Баба Зина отпрянула, она не ожидала, увидеть там такую сцену. Захлопнула за собой дверь. Мимо пробегала медсестра Надя.
Медсестра Надя – Господи, что такое?
Баба Зина – (баба Зина указывает на дверь) А вот крики, скандал! Они там Коляныч и Валерик в кабинете у нашего доктора, орут чего-то! Понять не могу, вроде как справку требуют. А он, он же по женской части, а они все орут и орут. Бить будут, ой, попадет нашему доктору, а за что непонятно.
Во время их диалога, вдруг за окном голос Юры Петренко, молодого милиционера.
Голос Петренко – Настя, родила? Мальчика? Нет? А что так? Ой, прости, я же первый раз…Господи, я как будто сам родил. Всю ночь на ногах, за ночь ни разу не присел. Сердце у тебя как? Не болит, а?
Медсестра Надя – Ну, вот сейчас я им устрою! Гадам! (подходит к окну) Петренко! Ты!
Петренко – Надь, что? Давление, сердце, почки, ручки?
Медсестра Надя – Нет. Ты не волнуйся, я не про то! У нас хуже, у нас хулиганы! Вон к доктору забрались, не выпускают. Иди, разберись, ты же у нас милиция!
Петренко – Блин, вот только собрался с Настей вот.
Медсестра Надя – А вот, с Настей потом поговоришь, в конце концов, благодарность надо иметь! Все-таки доктор твоей Насте роды принял, там вот, до беременности ее довел и беременность вот. А ты…Эх, стыда нет! А еще в форме!
Петренко – Иду, иду! Развели тут хулиганов!
Баба Зина – Надь, я чуть совсем не забыла…Тут у Веры что-то… плохо ей…
Медсестра Надя – Ты чего раньше – то молчала!
Медсестра Надя подходит к Вере, прислушивается.
Медсестра Надя – Живая! Я сейчас… (подвозит каталку к Вере, к ним подходит Петренко).
Петренко – Чего звала, Надя?
Медсестра Надя – Помоги! Срочно! Я Веру отвезу в палату, нашатыря ей дам, а ты тут, вот Зина тебе все объяснит. Ну, я поехала. (Медсестра Надя увозит каталку с Верой, баба Зина подходит к Петренко, шепотом сообщает в ухо, указывая на дверь кабинета)
Петренко входит в кабинет врача, видит там Аню, доктора и Коляныча с Валериком.
Петренко – Ребята, вы тут чего?
Валерик – А вот они чего?! Мы тут уже третий месяц ходим за справками, нам вот надо инвалидность. А они…В военкомате мозги парят, здесь мозги парят, в городе мозги парят, достали уже! Сволочи, я вот в город ездил, два дня на поезде. Так там прикинь, повсюду охранников понаставили. Там даже в туалете общественном и то стоят, видеокамеры понатыканы! Это они что людей своих боятся? Это что они своим не верят?! Братки! Ничего у нас тоже скоро так же будет! И видеокамеры по всему поселку! И прослушку везде поставят, чтобы нас от нас охранять.
Коляныч – Валер, помнишь, как мы домой ехали, через Москву? Они там в своей Москве, как свиньи в сухарях, огни вокруг, бабло немереное, а мы как эти, в крови, в грязи, едем домой…
Петренко – Мужики, ну так что это что ли повод?! Может, давайте разберемся, ну по хорошему?!
Коляныч – А что разбираться, пусть справку дадут! И все тут!
Петренко – Доктор, ну дай ты им справку!
Доктор – Ну, какую откуда! Я ведь гинеколог, женскими болезнями занимаюсь, беременностями. У меня и права такого нет, эти справки подписывать. Там кардиолог нужен.
Петренко – А кардиолог – это что?
Доктор – Это специалист по болезням сердца.
Петренко – Ну и где он?
Доктор – Ну, нет у нас такого специалиста. Нет!
Петренко – А где есть?
Доктор – В городе есть!
Коляныч – Да бывали мы в городе! Говорят, принесите направление от лечащего врача, по месту жительства!
Доктор – Вы поймите, это не по моей вине…Ну, поймите же!
Валерик – А что делать нам с твоим поймите? Суп сварить? Или в кашу положить!
Доктор – А что вы хотите?
Коляныч – Справку. Две.
Доктор – Ну, не примут ее у вас! Я гинеколог! Я не сердцем, я другими органами занимаюсь!
Коляныч – А нам пофиг, чем ты там занимаешься, ты нам справку давай! Если кардиолога нет, то ты нам дашь. Две справки!
Петренко – Братки, вы же видите, доктор не может. У доктора есть причина!
Валерик – У тебя вот работа, жена, вот ребенок! Семья! А мы что? Два обрубка! Нам говорят, служите, мы служили. А теперь мы говорим, дайте нам инвалидность, не дают! Говорят, доктора на вас нет специального! Так что у нас тоже есть причина!
Петренко – Так что ж я виноват, что у меня жизнь получше вашей вышла? Доктор, может, как-то это можно не усугублять?
Доктор – Ну, если справка нужна только от специалиста, и только по месту жительства. У нас сами видите…у больницы нет денег ни на специалистов, ни на ремонт.