Ноэль Коуарт «Падшие ангелы»

Пьеса в 3-х действиях ******************************************

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Джулия Стерролл
Фредерик Стерролл
Джейн Бэнбюри
Вильям Бэнбюри
Морис Дюкло
Сандерс

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Столовая в квартире Стерроллов. Стена, отделявшая столовую от гостиной снесена, поэтому две комнаты используются, как одна. Справа рояль. Остальная мебель – на усмотрение режиссера.
Когда поднимается занавес, Фред завтракает, а Джулия сидит в кресле слева, читает газету, болтает закинутой на подлокотник ногой. Одета просто, соответственно обычному лондонскому дню, когда не может случиться ничего неожиданного. Не должно быть никакого элегантного шелка и атласа, столь любимых театральными костюмерами. Фред в костюме для гольфа.

ДЖУЛИЯ. Если будешь заглатывать такие большие куски, у тебя начнется икота.
ФРЕД. Ничего я не заглатываю.
ДЖУЛИЯ. Когда придет Вилли?
ФРЕД. Уже должен быть здесь.
Короткая пауза.
ДЖУЛИЯ (шуршит газетой). Слушай… Мюриэл Фенчерч разводится с мужем.
ФРЕД. С его стороны на удивление великодушный поступок.
ДЖУЛИЯ. Еще кофе?
ФРЕД. Нет, благодарю, дорогая.
Вновь пауза. Джулия все читает.
ДЖУЛИЯ. Прошлой ночью на Клапам-Коммон нашли мертвую старуху.
ФРЕД. Еще одну?
ДЖУЛИЯ. Не говори глупостей, Фред, ту нашли на Уэндсуорт-Коммон.
ФРЕД. Точно!
ДЖУЛИЯ. Я думаю, тебе стоит еще выпить кофе.
ФРЕД. Почему?
ДЖУЛИЯ. Хочу, чтобы ты увидел наше новое сокровище.
ФРЕД. Хорошо. Я только не знал, что оно у нас появилось.
ДЖУЛИЯ. Девушка вроде бы хорошая, но, похоже, много о себе мнит (звонит в колокольчик).
ФРЕД. Слава Богу, эта, уж не помню, как ее звали, ушла. Я ее терпеть не мог.
Входит Сандерс.
ФРЕД. Доброе утро.
САНДЕРС. Доброе утро, сэр.
ФРЕД. Как вас зовут?
САНДЕРС. Жасмин, сэр.
ФРЕД. Ой!
ДЖУЛИЯ. Мы договорились, что она будет откликаться на Сандерс.
САНДЕРС. Да, сэр (уходит).
ДЖУЛИЯ. Вроде бы ничего, не так ли?
ФРЕД. Вполне (поднимается из-за стола). И когда только Вилли научится пунктуальности.
ДЖУЛИЯ. Не волнуйся, у тебя впереди целый день. Посиди, покури, он придет с минуты на минуту.
Фред садится в кресло, Джулия – на подлокотник, дает ему прикурить.
ФРЕД. А что собираешься делать ты?
ДЖУЛИЯ. Ничего особенного. На ленч ко мне зайдет Джейн, потом, наверное, посмотрим дневной спектакль.
ФРЕД. Разве я не говорил тебе, что день этим ничем не будет отличаться от других?
ДЖУЛИЯ. Да, конечно, но утром я проснулась с предчувствием, будто что-то должно случиться.
ФРЕД. Но ничего определенного, насколько я тебя понял.
ДЖУЛИЯ. Разумеется, ничего определенного. Это же предчувствие. Тревога, ожидание чего-то дурного.
ФРЕД. Может, несварение желудка?
ДЖУЛИЯ. Нет, меня действительно охватило такое чувство, будто что-то грядет.
ФРЕД. Если и дальше будешь так думать, что-то дурное, глядишь, и случится.
ДЖУЛИЯ. Ты в это утро что-то слишком молчаливый и замкнутый.
ФРЕД. Не нравится мне, что ты тревожишься из-за пустяка.
ДЖУЛИЯ (смеясь). На самом деле я не… я счастлива.
ФРЕД. Ты не… правда?
ДЖУЛИЯ. Конечно.
ФРЕД. Уверена?
ДЖУЛИЯ. Абсолютно.
ФРЕД. Хорошо! Думаю, это ужасно глупо, жить, не радуясь жизни, правда?
ДЖУЛИЯ. Да, полагаю, что да. Мы с тобой сразу поймем, что надоели друг другу.
ФРЕД. Мы женаты пять лет.
ДЖУЛИЯ. Пять божественных лет.
ФРЕД. Да… чудесных.
ДЖУЛИЯ. Но теперь мы уже не влюблены друг в друга, знаешь ли.
ФРЕД. Ничего такого я не знаю.
ДЖУЛИЯ. Это правда.
ФРЕД. Первая неистовая страсть, естественно, угасла…
ДЖУЛИЯ. Слава Богу!
ФРЕД. Почему?
ДЖУЛИЯ. Негоже как-то… страсть.
ФРЕД. Да, но это неотъемлемое, основное, присущее каждому из нас.
ДЖУЛИЯ. Влюбленность без страсти невозможна, вот почему я и говорю, что мы более не влюблены друг в друга.
ФРЕД. Давай без глупостей, Джулия, ты прекрасно понимаешь, что мы вышли, поднялись, на некое плато нежной привязанности и теплой дружбы, которое гораздо выше…
ДЖУЛИЯ. Обычной влюбленности. Полностью с тобой согласна.
ФРЕД. Мы влюблены друг в друга.
ДЖУЛИЯ. Лицемер.
ФРЕД. Влюблены… но иначе.
ДЖУЛИЯ. Иначе не бывает. Все у нас, как у всех. Я говорила об этом с Джейн.
ФРЕД. Чертова Джейн.
ДЖУЛИЯ. Напрасно ты так. Просто она это знает, и я тоже.
ФРЕД. Вы обе – психоанализирующие невротички.
ДЖУЛИЯ. Звучит неплохо.
ФРЕД. Ты всегда все обсуждаешь с Джейн?
ДЖУЛИЯ. Да, все.
ФРЕД. И даже наши… самые интимные отношения?
ДЖУЛИЯ. Да, ты знаешь, что обсуждаю, и теперь, и прежде.
ФРЕД. Я думаю, это ужас какой-то… я просто в шоке.
ДЖУЛИЯ. Чепуха, ты обсуждаешь все с Вилли.
ФРЕД. Да, но по-другому.
ДЖУЛИЯ. Не столь подробно, я уверена, но это единственное отличие.
ФРЕД. Я уверен, в викторианскую эпоху семейная жизнь была гораздо проще.
ДЖУЛИЯ. Если ты думаешь, что в викторианскую эпоху женщины не обсасывали все до мельчайших подробностей, как они делают это теперь, то ты жестоко ошибаешься.
ФРЕД. Тогда все было гораздо проще.
ДЖУЛИЯ. Для мужчин.
ФРЕД. И для женщин. Они многого не знали.
ДЖУЛИЯ. Они столь многого не могли себе позволить, бедняжки, всего боялись.
ФРЕД. Так или иначе, я бы хотел, чтобы и дальше у нас все было, как сейчас.
ДЖУЛИЯ. Совершенно верно, дорогой.
ФРЕД. Но ты не права, когда говоришь, что я больше не люблю тебя.
ДЖУЛИЯ. Я этого не говорила. Я знаю, что ты очень любишь меня, и я люблю тебя… ты – душка. Но влюбленности уже нет. Ты же видишь разницу?
ФРЕД. Пожалуй, но не хочу ее видеть.
ДЖУЛИЯ. Ладно, оставим эту тему. Ты сейчас пойдешь играть в гольф и ссориться с Вилли, а я останусь дома и поссорюсь с Джейн, так что мы все будем ужасно счастливы. Домой вернешься завтра?
ФРЕД. Может, вечером, если погода будет плохая.
ДЖУЛИЯ. Тогда позвони и дай мне знать.
ФРЕД. Хорошо.
Звонят во входную дверь.
ДЖУЛИЯ. А вот и Вилли.
ФРЕД. Пойду открою дверь, чтобы не добавлять хлопот Жасмин.
ДЖУЛИЯ. Сандерс.
ФРЕД. Да, Сандерс (выходит в холл и через мгновение возвращается с Вилли. Тот тоже в брюках для гольфа, в которых неплохо смотрится).
ВИЛЛИ. Доброе утро, Джулия… Как сама?
ДЖУЛИЯ. Отлично себя чувствую. Мы с Фредом только что провели сессию психоанализа… Я получила такой заряд бодрости.
ФРЕД. А у меня теперь весь день будет депрессия.
ВИЛЛИ. Джейн с утра тоже сама не своя.
ДЖУЛИЯ. В каком смысле?
ВИЛЛИ. Проснулась с предчувствием дурного.
ФРЕД. Святой Боже!
ВИЛЛИ. За завтраком только и говорила об этом.
ДЖУЛИЯ. Какая бестактность… Я, по крайней мере, подождала, пока Фред позавтракает.
ВИЛЛИ. У тебя тоже было предчувствие?
ДЖУЛИЯ. Еще какое! Но не проси меня рассказать о нем. Словами не опишешь.
ФРЕД. Нам лучше уйти, Вилли, и оставить их с этими ужасными предчувствиями. Зато мы сами сможем весело провести день, а за ленчем выпить много пива.
ВИЛЛИ. Машина внизу.
ФРЕД. Тогда пошли.
ВИЛЛИ. Ты приготовил клюшки?
ФРЕД. Они в холле.
ВИЛЛИ. До свидания, Джулия… ради Бога, не поощряй Джейн с ее предчувствиями.
ДЖУЛИЯ. Сегодня поощрение может быть только взаимным. Мне просто не терпится поговорить с ней по душам.
ФРЕД.  До свидания, дорогая (целует жену).
ДЖУЛИЯ. До свидания, любимый… и не забудь позвонить.
Фред и Вилли уходят, веселые и радостные. Джулия звонит в колокольчик и идет к роялю, садится, начинает что-то рассеянно наигрывать. Входит Сандерс с подносом, чтобы убрать со стола посуду.
ДЖУЛИЯ. Наверное, это кошмар, Сандерс, оказаться в новом месте?
САНДЕРС. Нет, мадам, не так, чтобы очень.
ДЖУЛИЯ. Я очень рада за вас… окажись я на вашем месте, наверняка бы была в ужасе, и все разбивала.
САНДЕРС. Дело привычки, мадам.
ДЖУЛИЯ. Надеюсь, в душе вы не злитесь на нас за наш отказ называть вас Жасмин?
САНДЕРС. Нет, мадам, я не против.
ДЖУЛИЯ. Это прилипчивое имя, не так ли… для дома?
САНДЕРС. Я как-то не задумывалась над этим, мадам.
ДЖУЛИЯ. Это хорошо, значит, вы не возражаете, так?
САНДЕРС. Нет, мадам.
ДЖУЛИЯ. Если утром в дверь позвонит странного вида мужчина, отведете его прямо в ванную.
САНДЕРС. Да, мадам.
ДЖУЛИЯ. Мы вызывали сантехника.
САНДЕРС. Очень хорошо, мадам.
Сандерс уходит с подносом, Джулия начинает напевать.
ДЖУЛИЯ (поет):
Meme les Anges succombent a l’amour,
C’est pourquoi done je vous en prie…
Dieu qui arrange les jours et les sejours
Laisse moi encore une heure de paradis.
Tous mes amours me semblent comme des fleuers,
Leurs parfums restent douces quand meme
Donne moi tes levres, ron ame, et ton coeur,
Parce que follement je t’aime…je t’aime…je t’aime1.

(Мэм лез Анж сюккомб а лямур,
Сэ пуркуа донк жё ву зан при –
Дьё ки аранж ле жур э ле сэжур
Лес муа анкор юн ор де паради.
Ту мез амур мё самбль ком де флёр,
Лёр парфём рэст ду кан мэм
Дон муа тэ левр, тон ам, э тон кёр,
Парс кё фольман жё тэм – жё тэм – жё тэм).

Звонят во входную дверь. Через несколько мгновений появляется Джейн, одетая для дальней дороги, с чемоданом в руке. Выглядит очень встревоженной.
ДЖУЛИЯ (по-прежнему поет, не замечая ее):
Je t’aime…je t’aime…je t’aime…
ДЖЕЙН (придушенным голосом). Джулия, перестань петь эту песню.
ДЖУЛИЯ. Дорогая моя, как ты меня напугала.
ДЖЕЙН (голос становится трагичным). Ты не знаешь… вот и все… ты просто не знаешь!
ДЖУЛИЯ. Да что случилось?
ДЖЕЙН. Я бы выпила воды.
ДЖУЛИЯ. Какая вода, ты только что позавтракала!
ДЖЕЙН (ставя чемодан на пол). Мы обе должны немедленно уехать.
ДЖУЛИЯ (весело). Отлично. И куда же мы поедем?
ДЖЕЙН. Не выводи меня из себя, Джулия. Я серьезно.
ДЖУЛИЯ. Если ты, наконец, откажешься от театральных эффектов и просто объяснишь, что все это…
ДЖЕЙН (протягивая открытку). Прочитай.
ДЖУЛИЯ. Это Голубой грот на Капри.
ДЖЕЙН (нетерпеливо). Знаю. Прочитай.
ДЖУЛИЯ (переворачивает открытку). Святой Боже! (Читает, очень внимательно).
ДЖЕЙН. Теперь поняла?
ДЖУЛИЯ. Это ужасно! (Звонит в колокольчик).
ДЖЕЙН. Чего ты звонишь?
ДЖУЛИЯ. Хочу выпить воды.
ДЖЕЙН. Так что нам делать?
ДЖУЛИЯ. Думать… мы должны думать!
Входит Сандерс.
ДЖУЛИЯ. Сандерс, два стакана воды, пожалуйста.
САНДЕРС. Да, мадам (уходит).
ДЖУЛИЯ. Когда он приедет?
ДЖЕЙН. Сейчас, полагаю… сегодня… в любой момент!
ДЖУЛИЯ. Интересно, Джейн, изменился он или нет?
ДЖЕЙН. Думаю, что нет… такие, как он, не меняются.