Возвращение

Пьер Лавиль Возвращение
Трагикомедия в трех действиях Перевод с французского Светланы Ломидзе

Знакомьтесь — Пьер Лавиль
Биография Пьера Лавиля-драматурга началась в годы его сотрудничества с Жаном-Мари Серро. В ту пору ему приходилось работать и с произведениями классиков, к наследию которых его патрон обращался (Брехт, Клодель), и с самими значительными современными авторами, чье творчество Жана-Мари Серро особенно интересовало (их звали Эжен Ионеско, Эме Казэр, Катеб Ясин).
Именно по предложению Жана-Мари Серро была написана Лавилем для Национального театра Страсбурга его первая пьеса — «Полезные ископаемые». Люсьен Аттун опубликовал ее в издательстве «Эдисьон Сток», чуть раньше показав во Французском культурном центре с Марией Казарес в главной роли.
Вторая пьеса, мотивы которой навеяны книгой-монстром Фернандо де Рохаса «Селестина», была поставлена Марселем Марешалем в Комеди Франсэз. Спектакль вызвал скандал и вскоре был снят с репертуара. Но затем, после триумфа в Мариньи, пьеса ставилась еще не раз, а актеры Комеди Франсэз в конце концов избрали ее для юбилейных представлений по случаю трехсотлетия Дома Мольера в 1982 году.
Следующей работой Лавиля стала написанная для Марселя Аттуна сценическая версия «Коварства и любви» Шиллера, сыгранная вскоре во Французском культурном центре группой прекрасных актеров с участием Алена Куни и Кристины Ферсен.
Только тогда, после десяти лет руководства театром (с 1968 по 1978 год Пьер Лавиль стоял вместе с Пьером Дебошем во главе театра Амандье, а затем Центра современного искусства), он решает посвятить себя в основном литературному труду. Впрочем, в последнее время это не мешает драматургу выступать в качестве практика театра (он — один из руководителей Национального театра Марселя), активно работать в критике (с 1980 года Лавиль издает журнал «Актеры/Авторы», готовит телевизионные передачи о театре).
В 1980 году пьесу Лавиля «Со стороны островов» увидели зрители Одеона. Вместе с Юбером Жиню в спектакле участвовали молодые Бертран Бонвуазен, Ло-ранс Руаи, Клод Матье, Чеки Карио. Вышедшая год
спустя в постановке Марселя Марешаля «Красная река» с большим успехом прошла по крупнейшим государственным сценам Марселя, Страсбурга, Женевы. Версия театра Шайо была снята для телевидения компанией «Антенн-2». Пьеса переведена на многие языки и сыграна во многих странах, в частности в США, где к ней обратился Дэвид Мэмет, содружество которого с Пьером Лавилем стало с этого момента постоянным, а сегодня распространилось и в сферу кино.
Потом был триумф инсценировки «Трех мушкетеров», осуществленной Лавилем в соавторстве с Марселем Марешалем и поставленной последним. Пьеса получила известность во всем мире, переведена и сыграна даже в Китае. Снятый той же компанией «Антенн-2», спектакль в 1982—1985 годах получил премии лучшего спектакля года во Франции (премия Лерминье), Латинской Америке, Португалии.
Пьесу «Дом под деревьями» ставит в 1984 году Жан-Луи Мартин-Барбаз в театре Норд с участием Мартины Паскаль и Алена Либо. Еще раньше она появляется на подмостках Французского культурного центра: Люсьен Аттун занимает в спектакле, среди прочих, Мадлен Рено и Дениз Жане.
Очередную работу Лавиля «Ночи и дни» Жан-Мари Серро выбрал для первого сезона Театра 14, что стало поводом для дебюта на сцене Жюли Жезекель и темой для прекрасной музыки Карлоса д’Алессио. «Ночи и дни» переведены на английский американским драматургом Эмили Манн, чья драма «Стиль жизни», в свою очередь, переведенная на французский Лавилем, имела большой успех в постановке Жана-Клода Фалля на Авиньонском фестивале и сцене театра Бастилии. Оба спектакля сняты телекомпанией «ФР 3».
Сегодня, когда в Одеоне идет последняя по времени премьера Лавиля — пьеса «Возвращение», уже переведенная на английский и русский, и Ален Франсов готовит постановку новой, еще не известной публике пьесы популярного автора, сам Лавиль занят в основном переводами англоязычной драматургии. Во многих театрах Франции идут, в том числе и в текущем сезоне, переведенные Пьером Лавилем пьесы Дэвида Мэмета, Эмили Манн, Сэма Шепарда, Атола Фугарда…
Действующие лица
(в порядке появления на сцене)
Действие первое ******************************************

Мари, или преданная Кузина.
Лиза — помощница   Франсуа   Рока,   директора
Фабрики. Живет в имении Роков. Жорж —второй сын Жанны и Франсуа Роков
(старший сын  Жак погиб в Алжире). Анна — его жена. Ж ю л и — их дочь, 17 лет.
Жанна Рок — мать Жака, Жоржа и Жюльена. Артигала — старый друг Жанны. Жюльен   Рок — третий, младший сын Жанны
и Франсуа Роков. Этьен — сын  Лизы,   17  лет.   Присутствует,   но
на сцене не появляется.
Небольшой (примерно двадцать пять тысяч жителей) город на юго-западе Франции. Это было вчера. Действие начинается весной, на пасху, и заканчивается летом, 13 июля.
Большой дом с парком. Вдали, за деревьями, угадывается городской пейзаж. Неясно видны крыши домов. Гостиная, выходящая в сад. В стеклянной витрине выставлено несколько очень красивых кукол разных размеров. В соседней комнате рояль, которого не видно. Дом и сад примыкают к Фабрике. Время от времени об этом свидетельствует едва слышный шум цехов. В основном же царит тишина. Все доносящиеся звуки идут из сада: пение птиц, кваканье лягушек, отголоски невидимого мира. Лай собак. Порой звучит музыка: либо контрапунктом за сценой, либо Жюли играет на рояле. Музыка порождает молчание, определяет ритм слов и дыхания, резких перемен настроения и потрясений. К персонажам следует относиться без умиления, без снисходительности, но с симпатией.
I
Ночь. Кузина (ее давно уже никто не зовет Мари) и Лиза, склонившись над низким столом, пишут уведомления. Вся мебель, в том числе и телефон, скрыта под просторными белыми чехлами. Лампа затенена. Ставни закрыты. Сада не видно.
Кузина (говорит глухо, слова льются однообразным потоком). Франсуа сам говорил: я человек счастливый. Нет, это было неспокойное счастье. Франсуа Рок был из тех, кого тревожат перемены, происходящие в мире. Он говорил: в наше время люди мечутся, но ни к чему не приходят. И левые, и правые говорят казенным языком. Чем больше у человека благ, тем больше он боится, что ему не хватит денег, уважения, безопасности, удовольствий, он всего боится.
Молчание.
Вы знаете, его любили… (Плачет.)
Лиза остается бесстрастной.
С рабочими он был суров, но справедлив. Они не роптали. Мы жили здесь… Этот дом он построил так, как в моей юности строили большие фермы. В нем можно укрыться от превратностей нашего времени, что бы ни случилось, даже если бы люди уничтожили все живое на земле.
Лиза улыбается.
Не смейтесь. Пишите.
Лиза. Я пишу.
Кузина. Времени не хватит. Надо предупредить столько народу. (Считает конверты.) У меня дело идет гораздо быстрее, чем у вас… несмотря на артрит, который изуродовал мне руки, взгляните на мои пальцы. Вы пишете небрежно. Будьте аккуратнее. Адрес на этом конверте не разобрать. (Рвет конверт, кладет обрывки в карман.) Он часто говорил о вашем сыне. Этьен его интересовал. Он беспокоился о его будущем. Давал ему книги.
Снаружи лает собака. Пауза.
Лиза. Да. Он заботился о нем. Кузина. Прошлой осенью, когда он снова стал охотиться и взял Этьена с собой, он одол-

жил ему ружье Жюльена, к которому столько лет никто не притрагивался. Ружье принадлежало моему отцу. Это я подарила его Жюльену в день его совершеннолетия. Жюльен был такой ловкий. (Умолкает.) Жюльен ушел из дома. С того дня наша жизнь переменилась. Скоро уже десять лет. Вы помните Жюльена? Из трех сыновей Роков самым замечательным в юности был все-таки Жак. И Жак… Когда нам сообщили, в такой же вот день, как сегодня, что Жак в Алжире… «Пропал без вести»… Надо же так сказать… Какой он был красавец.
Лиза. Я видела фотографии Жака в военной форме.
Кузина. Кто вам их показал?
Лиза. Мсье Рок.
Кузина. Франсуа? Он показал вам?.. Когда-то я тоже ходила на охоту с моим отцом.
Долгая пауза.
Вкус мха во рту, лесные запахи, проникающие во все поры. Отец… Сквозь сумку с травяной подстилкой, которую я прижимала к себе, я ощущала тепло только что убитой птицы. Охота. Как я любила ее. Несмотря на мой возраст, я иногда сопровождала Франсуа. Надо было видеть, как он охотится.*.
Лиза. Кузина, прошу вас…
Кузина. Как он отдавал приказания. Всего несколько слов, сказанных сухо; потом его смех, совсем не злой — как он смеялся… Я не могу ни допустить, ни понять, что его больше нет с нами. Словно он не умер. Все принадлежит ему.
Лиза. Со вчерашнего дня вы все говорите, говорите. Вы разговариваете даже с его собаками. (Встает не спеша.)
Кузина. Куда вы?
Лиза. Больше не могу. Мне надо размяться. Попросите Терезу помочь вам.
Кузина. Тереза едва умеет писать. И потом она гуляет где-то в городе. В такой-то день… Для нее это обычный выходной, сегодня я за прислугу. А Жанна? Где она?
Лиза. В кабинете, разбирает бумаги.
Кузина. Лиза, которая знает все… Сегодня утром, когда тело бедного Франсуа перевозили на Фабрику, у Жанны случился спазм, она чуть не упала.
Лиза выходит, потом возвращается.
Лиза. На террасе, у двери, кто-то оставил цветы. Вы слышали, как звонили?
Кузина. Если смешать цветы разных сортов, они пахнут сильнее. В своем завещании мать Франсуа запретила это делать. Ее похоронили под целой горой ирисов.
Лиза. Жанна хочет, чтобы все венки отвезли на Фабрику. Я попросила рабочих забрать их на грузовике. (Вдруг сильно волнуясь.) Он столько сделал для меня и Этьена… Я уеду.
Кузина. Кто? Вы? Уедете отсюда?
Лиза. Все знают, что я делала на Фабрике. Я надеюсь найти работу.
Кузина. Вы нужны нам. С наследством будут проблемы.
Пауза.
В другом месте ваша жизнь будет не такой, как здесь. Вы с Этьеном были на особом положении.
Лиза. Я знаю.
Кузина. Отдельный домик вместо служебной квартиры. От всех изолированный, бесплатный, в гуще деревьев. Такой тихий. Рядом с вашей работой… С тех пор, как Этьен начал ходить, сад всегда был в его распоряжении…
Лиза. Да я не жалуюсь.
Кузина. Или вас смущает, что когда-то в этом домике жила прислуга?
В ответ смех Лизы.