Мой век
МАЛУ: У меня такое впечатление, что со мной говорит твоя бабушка, давай!… Я всегда рисковала в жизни. (Берёт сигарету, смотрит на неё, потом жестом отвергает зажигалку, протянутую Фостин.) Нет. Ты, должно быть, права. Я сначала задую свечи… было бы слишком обидно… быть так близко к цели… (Малу погружается в свои мысли на какое-то время.) Ну, девчонка, чего ты хочешь от своей жизни?
ФОСТИН: В какой области?
МАЛУ: Что это значит?! Это не ответ!
ФОСТИН: Гм… почему? Тебя интересует работа или чувства?
МАЛУ: О-О! Так далеко не уедешь!
ФОСТИН: Я едва только учусь ходить самостоятельно, а ты мне говоришь о продвижении… Как могу – так и живу. Подрабатываю… Записалась в университет на психологический, потом бросила: мне это ничего не давало. Время от времени нахожу себе различные курсы…
МАЛУ: (Пожав плечами.) Курсы!.. Я только это и слышу… Чудно, но в моё время этого не существовало! Мы работали слишком много, и ни на какие курсы времени не было!
ФОСТИН: Вот именно, Малу, это из-за…
МАЛУ: Да знаю, знаю… А любовь?
ФОСТИН: Ну …это зависит…
МАЛУ: От дней?
ФОСТИН: Да, и от встреч. Я не зацикливаюсь, я переменчива.
МАЛУ: Это тоже семейное. Женщины в нашей семье, исключая Марель, скорей натуры авантюрные… Тем не менее, мне бы хотелось, чтобы ты меня познакомила с пятым поколением… Может это будет мальчик!
ФОСТИН: Забавно, что ты говоришь об этом!..
МАЛУ: Почему? Ты беременна?
ФОСТИН: Может быть… Вообще-то нет, не думаю. Знаешь, Малу, в наше время не- легко «залететь»: из-за СПИДа мужики пользуются «предохранителями».
МАЛУ: Гм, гм, гм…
ФОСТИН: В конечном счёте, тебе крупно повезло, что твоя молодость прошла во времена корсетов и накладных задниц, тогда не было СПИДа, безработицы никто не знал.
МАЛУ: Да, ты права, было столько работы, что мы не имели права ни присесть, ни пописать, ни заболеть…Что касается болезней, то и здесь мы были избалованы, подумаешь сифилис, туберкулёз, дифтерит, тиф, «испанка»… К счастью, скучать нам было некогда, это было доброе старое время -« La Belle epoque »…
(ВХОДИТ МАРЕЛЬ С ВЕДЁРКОМ ДЛЯ ШАМПАНСКОГО. НА НЕЙ ВСЁ ТА ЖЕ ЧЁРНАЯ ЮБКА, , СЕРАЯ БЛУЗКА. ОНА ТОЛЬКО СНЯЛА ФАРТУК И СМЕНИЛА СВОИ ТАПОЧКИ НА ТУФЛИ С НЕБОЛЬШИМ КАБЛУКОМ.)
МАРЕЛЬ : (Ставя ведёрко на стол.) Боже мой, как воняет сигаретами ! Фостин, ты могла бы воздержаться от курения, а если уж у тебя такая потребность в интоксикации,
кури около открытого окна. (Направляется к окну, чтобы проветрить.)
МАЛУ: Она здесь не причем… это я!
МАРЕЛЬ: (Ошарашенная.) Ты?! Ты хочешь сказать, что…
МАЛУ: Да, сейчас ещё одну закурю! (Фостин.) Что я тебе говорила?.. (Марель.) Да оставь ты это окно в покое, я не хочу слышать шума машин. Налей-ка нам лучше !
МАРЕЛЬ: Но…
МАЛУ: Сегодня мой юбилей. Я так хочу! Я не для того прожила целый век, чтобы меня доставала моя семидесятилетняя дочь! (Поворачивается с сигаретой к Фостин, чтобы та дала ей огня.)
ФОСТИН: Спокойствие! Сегодня праздник! Марель, ты хочешь, чтобы я разлила шампанское? (Даёт прикурить Малу, которая слегка приподнимает свою вуалетку, откинув голову назад. Затягивается, покашливает.)
МАЛУ: Крепкие!
ФОСТИН: Ты шутишь? Это ультралайт! (Фостин встаёт, чтобы взять бокалы, которые только что нехотя наполнила Марель.)
МАЛУ: Правда, никакого вкуса. Вот когда я курила свои египетские, они приятно опьяняли и от них не кашлялось.
МАРЕЛЬ: Но тебе и было на несколько десятков лет меньше.
МАЛУ: Какая связь между моим возрастом и качеством сигарет!..
ФОСТИН: Ладно, чокнемся? (Соответствующим тоном.) Дорогая Малу, в этот исключительный день…
МАЛУ: Нет! Тосты – потом, когда все соберутся! Пока просто несколько пузыриков, чтобы скоротать время. Марель, ты нас не поддержишь?
МАРЕЛЬ: Нет, спасибо, не сейчас. Фостин, ты не хочешь переодеться?
ФОСТИН: Да, да… сейчас допью шампанское и иду. Мне понадобится три минуты, я
не мама…Не знаю, что уж она там мудрит, только вот уже час, как она ушла… Наверное у неё подтяжка разъехалась и она ищет иголку с ниткой!
МАРЕЛЬ: (Вне себя.) Фостин!!!
ФОСТИН: Я пошутила, Марель! Это была шутка! Ладно, я пошла.
МАЛУ: Только сначала поставь-ка мне музыку!
ФОСТИН: О’кей! (Бросает взгляд на старые пластинки, лежащие рядом с граммофоном, берёт первую попавшуюся, бережно протирает и ставит. Это Берт Сильва.) Да, вот уж кич, так кич!! /Выходит /
(МАРЕЛЬ САДИТСЯ НАПРОТИВ МАТЕРИ И НЕЖНО НА НЕЁ СМОТРИТ, В ТО ВРЕМЯ, КАК МАЛУ С ЗАКРЫТЫМИ ГЛАЗАМИ ПОТЯГИВАЕТ ШАМПАНСКОЕ И СЛУШАЕТ МУЗЫКУ.)
МАРЕЛЬ: Я помню эту шляпку, я не думала, что ты её сохранила.
МАЛУ: Ты не можешь её помнить, тебя тогда ещё не было на свете.
МАРЕЛЬ: Но…
МАЛУ: Нет. Ты путаешь. Эта принадлежала моей матери, я обнаружила её в глубине шкафа. Мне она показалась забавной. Она была немножко «кич», как говорит Фостин. Я убрала с неё фрукты и птиц и переделала. Я носила её вместе с костюмом из старых замшевых золочёных занавесок. Это был отпад! Была война – первая, конечно, и я делала свои первые шаги в мире Моды!
МАРЕЛЬ: Я помню… в твоей комнате висела фотография, где ты в этом костюме и в этой шляпке, ты на ней великолепна… С собачкой на руках … и с элегантным мужчиной около авто.
МАЛУ: Испано – Сюиза бежевого цвета, роскошная, я тогда только-только получила права. В то время таких было немного! У меня был номер 0086! Я слыла большой оригиналкой…
МАРЕЛЬ: Это мой отец на фотографии?
МАЛУ: О, нет! Твой отец был без гроша, поэт, у него никогда не было средств, чтобы иметь такую машину! Нет, это Антуан де ла Морийер, красивый, богатый, щедрый, но увы, он любил только мальчиков. И как я не пыталась его совратить… Он-то мне и одолжил одну из своих машин, чтобы я смогла поехать на свидание с твоим отцом… на фронт… в семнадцатом…
МАРЕЛЬ: Ты, наверное его безумно любила, раз пошла на такое?..
МАЛУ: Который час?!
МАРЕЛЬ: (Машинально.) Восемь часов.
МАЛУ: Всего-то? Они скоро придут… Налей-ка мне ещё немного шампанского!
МАРЕЛЬ: Это неразумно.
МАЛУ: Ты что, будешь мне это повторять целый вечер?.. Почему ты не переодета?
МАРЕЛЬ: Но… Я переоделась! Ты даже не обратила внимания!
МАЛУ: Вот именно, что обратила. В твоём гардеробе нет ничего повеселее? Сегодня праздник, а не похороны.
(ФОСТИН ПОЯВЛЯЕТСЯ В МИНИ, ПЛАТЬЕ – СТРЕЙЧ КРАСНОГО ЦВЕТА, ДЕКОЛЬТЕ, ТУФЛИ НА НИЗКОМ КАБЛУКЕ. СОБРАННЫЕ НАСКОРО ВОЛОСЫ ТОРЧАТ НЕПОСЛУШНЫМИ ПРЯДКАМИ И В ТАКОМ ВИДЕ ОНА ЕЩЁ БОЛЬШЕ НАПОМИНАЕТ ЮНОГО АДОНИСА.)
ФОСТИН: Вуаля! Малу, тебе нравится?
МАЛУ: М-да, это не ОТ КУТЮР, но упаковка настраивает на определённый лад. Мои мужчины это оценят.
ФОСТИН: Мамы ещё нет? (Смотрясь в зеркало.) Какие мужчины?
МАЛУ: Мои друзья. Ты увидишь, я пригласила очень достойных людей, которые тебе могут быть полезны… (К Марель, которая собирается ускользнуть.) Ты куда? Ты что, дуешься?
МАРЕЛЬ: Да нет, пойду гляну на кухню.
(НИНА ВХОДИТ. ОЧЕНЬ КРАСИВАЯ, В ЧЕРНОМ ПЛАТЬЕ – СТРЕЙЧ, ЧУТЬ ДЛИННЕЕ, ЧЕМ ПЛАТЬЕ ЕЁ ДОЧЕРИ. ЧЁРНЫЕ ЧУЛКИ, ВЫСОКИЕ КАБЛУКИ, НЕСКОЛЬКО УКРАШЕНИЙ, ХОРОШИЙ МАКИЯЖ. РЫЖАЯ ГРИВА СЛЕГКА ПРИГЛАЖЕНА. ОНА ДЕРЖИТ В РУКЕ ПОДАРОЧНЫЙ СВЁРТОК, ПЕРЕВЯЗАНЫЙ ЛЕНТОЧКОЙ.)
НИНА: Твои гости ещё не пришли?
МАРЕЛЬ: (Увидев, как Фостин разглядывает Нину.) Они скоро будут. (Выходит.)
ФОСТИН: (Приближается к матери, внимательно рассматривая её платье.) Могла бы спросить у меня, я бы тебе одолжила своё!
НИНА: (Кладя свёрток на стол, прежде, чем налить себе шампанского.) Зачем же, оно тебе так идёт.
ФОСТИН: Тебе тоже. У тебя ещё очень красивые ноги, очень смотрибельные, этим надо пользоваться! Это не вечно…
(СЛЫШЕН ЖАЛОБНЫЙ СКРЕЖЕТ ГРАММОФОННОЙ ИГЛЫ, ОКОНЧИВШЕЙ СВОЙ КРУГ.)
МАЛУ: Фостин! Займись музыкой…
ФОСТИН: Конечно, Малу, ты права, праздник ведь!
(МАРЕЛЬ ВОЗВРАЩАЕТСЯ. ОНА СЛЕГКА ИЗМЕНИЛА СВОЙ ВНЕШНИЙ ВИД, ОТКРЫВ ГЛУХОЙ ВОРОТНИЧОК И ПРИКОЛОВ НА ГРУДЬ ШЕЛКОВЫЙ ЦВЕТОЧЕК В ПАСТЕЛЬНЫХ ТОНАХ, ЧТОБЫ ОЖИВИТЬ КОСТЮМ. У НЕЁ В РУКАХ ТАКЖЕ НЕБОЛЬШОЙ СВЁРТОК, ПЕРЕВЯЗАННЫЙ ЛЕНТОЧКОЙ, КОТОРЫЙ ОНА КЛАДЁТ НА СТОЛ. ЗВУЧИТ ТОМНАЯ МУЗЫКА.)
МАЛУ: Эти пакетики для меня?
МАРЕЛЬ: Ты хочешь их открыть сейчас?
НИНА: Может лучше немного подождать? А? После свечей.
ФОСТИН: А у меня нет ничего, Малу… Я хотела найти что-то уникальное, запоминающееся… подарок Века…
МАЛУ: Но тебе ничего не нравилось.
ФОСТИН: Вот именно!
МАРЕЛЬ: Это должно было нравиться Малу, а не тебе!
НИНА: Главное – намерение…
ФОСТИН: Хорошо, хорошо, оКей… намерение у меня было, но это не в счёт, потому что я ничего не нашла.
НИНА: Это правда нелегко…
МАРЕЛЬ: Теперь уже и не знаешь, что тебе доставит удовольствие…
НИНА: Ты теперь не читаешь, не разгадываешь кроссворды…
МАРЕЛЬ: Из одежды тебе ничего не нравится.
НИНА: Ты больше не любишь шоколад, на цветы у тебя аллергия!
МАЛУ: Враньё! На орхидеи и на камелии у меня никакой аллергии…
МАРЕЛЬ: Камелии сейчас, в это время года?!.. Ты что, шутишь? На эти деньги можно построить теплицу!
ФОСТИН: Хорошо, что у тебя аллергия, а то бы я тебе купила сто роз… 25 франков штука, но это выше моих возможностей.
НИНА: Конечно, скинувшись, мы могли бы купить тебе какую-нибудь побрякушку. Но…
МАЛУ: Мне на сто лет?.. Это уже не подарок, а вклад.
(Звонит телефон.)
МАРЕЛЬ: Кто-то из гостей отменяется.
НИНА: Нет, это мне. (Летит к телефону.) Алло, Фабрис?.. А?.. Пардон… Извините… Добрый вечер, как ваши дела?.. Да… А… Да, да… (Марель подходит, Нина делает ей знак, мол ничего страшного.) Да, да, я вас слушаю…
МАЛУ: (Кричит.) Я могу узнать, кто это?! Я, всё-таки, у себя дома!
НИНА: Это Мэтр Жёнэ.
МАЛУ: Передай мне! (Нина делает ей знак подождать.) Хотя, ты права, пошли его подальше! Сегодня мой юбилей и я сама решаю кого мне терпеть, а кого нет!
НИНА: (По телефону.) Но как же так, я не понимаю… Вы не смогли… Почему вы даже не упомянули об этом… Да, я знаю, что это вы – адвокат!.. Вы такой же, как и все…
МАЛУ: Повесь трубку.
НИНА: Извините, сегодня мы празднуем столетие моей бабушки и…
МАЛУ: Скажи ему, что сегодня у меня будут, по крайней мере, двое господ из Палаты, и я им скажу пару слов об адвокате Жёнэ!