Белые зонтики
Пауза.
ОЛЬГА. Что вы на меня так смотрите?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Ничего не изменилось. Все уже было. Представь себе: давным-давно между кем-то и кем-то наверняка тоже была такая встреча. Индианская принцесса приволакивает к себе туземца, привыкшего к вилкам и ножам, фортепиано и балету…
ОЛЬГА. Какие мы цивилизованные…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. В этом есть что-то такое… Нет, ты не дикарка, конечно…
ОЛЬГА. Ну-ну, продолжайте…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Занудно, да?
ОЛЬГА. Вот, прицепился ты на мою голову… Николай Кириллович, вы мне не пара. Мне бы кого попроще, понимаете?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Понимаю, Ольга. Мне с собой тоже вот, ох как нелегко. Я другого понять не могу. Объясни и я пойду. Согласна?
ОЛЬГА. Смотря, что вы хотите узнать.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Давеча ты заметила, что возраст мой… не слишком пенсионный. Не знаю… Может быть я ошибся…
ОЛЬГА. В чем?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Это как раз таки не важно. Пенсия, отставка, отдых заслуженный, всему свое время, законы же меняются… глазом не моргни. Не важно. Я получил отставку. Мне другое интересно. Вот, Скажем, я, пенсионер. Человек, поживший. Так?
ОЛЬГА. Ну?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Интересно за этим наблюдать. Пенсионер… это покой. Телевизор этот, как же без него. Это – скамеечка во дворе или парке… Голуби… я каждый день вижу, как они кормят голубей. Я не такой… Терпеть не могу голубей… сам не знаю почему. Противные птицы… Правда?
ОЛЬГА. И что дальше?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Я есть. И есть другие, молодые, умные конечно, разумные разумеется…
ОЛЬГА. Которые не кормят голубей…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Расскажи, что ты знаешь о пенсионерах.
ОЛЬГА. Я?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Да, только так, как будто ты сама пенсионерка…
ОЛЬГА. Да бросьте вы…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Это тоже – игра. Ты – пенсионер. Ты – есть. И есть другие, молодые, умные конечно, разумные, разумеется…
ОЛЬГА (шамкая, как старушка). Я пенсионер… Мне неудобно!
НИКГОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. А я – молодой… Итак, вы – пенсионер- ка…
ОЛЬГА. И меня, пенсионерку, они привыкли… как бы сторониться, что ли… Вы видите меня, но не замечаете. Я толкусь с вами в очереди за хлебом – вы говорите: От-т, бабуля, дает… Я первой прихожу голосовать, вы говорите: ну как же, дрессировка… я ковыляю на митинг, дребезжащим голосом пою песни, написанные до вас, вы смотрите по телевизору или просто проходите мимо и хохочете… я всегда была такой. И сегодня, и сто лет назад я была «жутко устарелым типом»… я начинаю: «Помню, как-то»… а они уже продолжают… знаем-знаем!.. Нет, как-то плоско я рассуждаю… Какие глупости!
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Все очень похоже. И все это тебе предстоит. Если конечно…
ОЛЬГА. Продолжайте, Николай Кириллович! Если я не умру молодой… Да вы – еще и маньяк!..
Молчание.
Но вы конечно правы. (Пауза.) Извините. Вы конечно правы. Но я не хочу думать об этом! Не хо-чу! Мне рано, понимаете вы?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Я пришел по вашему объявлению. Я полюбил молодую барышню… Оленька, это конечно, смешно. Но ведь это не преступление? Все мои старухи были когда-то молодыми…
ОЛЬГА. А вы что, всегда были старым?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Не все ли равно? Я всегда был. Я прочитал это объявление. И вдруг подумал: не может быть! Какая-то молодая, привлекательная женщина хочет завести семью со стариком! Неправда! Я не смотрю телевизор, (тихо.) Я и в глаза-то его не видал… Мне скучно и противно все происходящее последние годы. Я не читаю газет – только объявления, расклеенные в парке: сколько можно узнать об эпохе, читая простые объявления! Куплю, продам… женюсь…
ОЛЬГА (смеется). «Гербалайф»?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Не смешно. Грустно. Рубашечки, галстучки, жалкая любезность и… ложь. Я видел, как они пристают к людям и жалел… Но дело не в этом. Молодая… И я встретил тебя, Ольга. Молодая, привлекательная женщина… Ты не представляешь… ты не… понимаешь, нет, ты только представь себе, погоди, у меня мысль убежала далеко вперед…
ОЛЬГА. Вы не похожи на пенсионера. (Встает, подходит к Николаю Кирилловичу, смотрит прямо в лицо.) Может вы принц? Молодой, красивый, галантный, о котором мечтает любая из нас, молодых? Точно! Вы заколдованный! Или нет, загримированный соблазнитель! Можно потрогать вас за нос? Он настоящий?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ (отстраняясь). Ты пытаешься шутить. У тебя получается.
ОЛЬГА (развязно). Ах, люблю лирику… (потягиваясь.) между прочим, под халатиком ничего нет. Ничегошеньки. Хотите взглянуть при свете?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Да погоди же…
ОЛЬГА (распахивая на мгновенье халат). Ой, стесняюсь… И холодно что-то… Ну вас…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Я не закончил, как ты выразилась, «лирику»…
ОЛЬГА. И не надо, прошу вас. Хватит.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Нет, не хватит. Последнее «спасибо». Оленька. Это не важно, что ни один старичок тебе пока не подошел. Это не важно. Поверь, ты действительно не представляешь себе, как много ты сделала.
ОЛЬГА. Нет…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Меня, да и не только меня, я уверен, ты заставляешь поверить в свои силы… Сколько стариков пускали перед тобой слюни, тебе уж конечно, не сладко, а он потом своей бабке… уж поверь, они после тебя – «орлы» еще те…
ОЛЬГА (со слезами). Хватит!
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ (нараспев). Молодая, привлекательная женщина ищет себе пару! Молодых просьба не беспокоить!!!
Ольга плачет.
Что… Что такое?..
ОЛЬГА. Все такое… То есть… все не так. Не то все. Простите, Николай Кириллович…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Да что ты? Что ты?..
ОЛЬГА. Уходите, прошу вас, уходите…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Никуда я не пойду… Я же вижу, что тебя нельзя…
ОЛЬГА. Можно. Нужно меня оставить. Необходимо! Я… вы мне очень нравитесь, но мне… никого мне не нужно, все это…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Уйти… Мне нужно уйти. Хорошо… (поворачивается, чтобы выйти.)
ОЛЬГА. Если вы не уйдете, я боюсь…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Молодого ревнивого дурня Васю? Так?
ОЛЬГА. И его тоже. Я боюсь привязаться к вам…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Всего-то… Я к тебе уже привязался. Так что, мне уйти?
Долгое, довольно напряженное молчание. Ольга медленно берет себя в руки. Николай Кириллович стоит, отвернувшись к дверям. За окнами начинается дождь.
ОЛЬГА. Вы хотите остаться?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Хочу.
ОЛЬГА. Оставайтесь.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Ну, тогда… (Подходит к зеркалу.) Коронный номер! Пенсионер помер! Преставился по усмотрению силы любви и грусти!!! (корчит рожу.) Ах, молодею на глазах…
ОЛЬГА. Ого…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Зеркало, я смотрю, уже на месте? Это что…
ОЛЬГА. Вы его и не разбивали.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Ура! Извините… (достает из портфеля какой-то флажок.) я здесь прицеплю. Не против? (громко) Каждому зеркалу по роже! Спасибо. (Пауза.) Да… Что-то быстро я у вас обвыкся. Извини.
ОЛЬГА. Ну что вы, было забавно…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Было глупо. Я знаю, когда забавно. Ну-с, какие у меня обязанности?
ОЛЬГА. Раздеться…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Опять двадцать пять…
ОЛЬГА. Одетым вы мне не нужны…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Погаси свет.
ОЛЬГА. Ах, так? Противный! Чего ты зеркало-то завесил? Что, умер кто?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Это зеркало отразило меня грустным, понурым и занудным.. Это – знамя. Пусть повисит.
ОЛЬГА. Снять эту пошлость! А то выгоню.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Я и сам уйти могу.
ОЛЬГА. Никуда вы от меня не уйдете теперь. Сами решили остаться. (Снимает знамя.) Это чей флаг?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Мой.
ОЛЬГА. Ваш? Ой, можно я угадаю? Это – еще одна ваша «привычка». Вы им машете, пока никто не видит.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Да нет…
ОЛЬГА. Покажите!
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Нет же!
ОЛЬГА. Ну пожалуйста…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ (размахивает флагом, маршируя). Специально для тебя…придумал! «Вот я один, вот я один. Вот мое знамя, мы победим!»
ОЛЬГА (хохочет). Еще, еще!
НИКОЛАЙКИРИЛЛОВИЧ. Присоединяйся! Теперь – хором: Вот наше зна-мя…
ОЛЬГА. Умора…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Ничего смешного, между прочим. (Пауза.).
ОЛЬГА. Партийный…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Когда-то меня в голове было много разных идей. Можно ли подарить миру счастье? Можно! Взмахни флажком, и станет легче.
ОЛЬГА. Кому?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Мне. Это – последняя идея. Щипцы, которые, ухватив раз, уже не отпускают…
ОЛЬГА. Хороша идея! Что ж вы на улице не машете? Идеалист…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Идея – это то, что живет у меня вот тут. А улица… Это то, что идею перемалывает и выплевывает, не глотая… Когда-то… я надел красный бант…
ОЛЬГА (с иронией). Сто лет назад…
Молчание.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Идея… Нехорошо менять идеи как перчатки. Хорошо, плохо, со всем можно спорить. Сколько я этих знамен перевидал, ты не представляешь. Молодость, вот что такое идея.
ОЛЬГА. Устарела ваша идея со знаменами. Очень давно.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Тебе простительно так говорить. Молодым все должно прощаться. Вам нынче даже можно жить просто, не во имя, не во благо, а просто. Просто так.
ОЛЬГА. А вы так не можете.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Не могу. Вот это (Показывает флаг.) мое нелепое обобщение. Мой итог. Этой присяге я не изменю.
ОЛЬГА. А кому, если не секрет, вы присягали?
Пауза.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Себе. Смешно?
ОЛЬГА. Скучно.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Обижаешь…
ОЛЬГА. Скучно жить просто так. Правда, Николай Кириллович, мне бы ваших идей, хоть чуточку…
Тихо-тихо слышатся звуки духового оркестра. Оркестр наигрывает вальс.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. В чем же дело, маленькая? Это так просто… Скажи себе: «Хочу туда, куда тянет…» Погоди. Закрой глаза.
Ольга закрывает глаза, постепенно темнеет. Музыка играет несколько громче.
ОЛЬГА. Хочу туда, куда тянет…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Здравствуйте, княжна…
ОЛЬГА. Здравствуйте, ваше высочество…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Имею честь пригласить вас на танец…
ОЛЬГА. С удовольствием…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Видишь, я раздеваюсь… (когда он подходит к Ольге, свет гаснет. Из темноты.) Закон жанра…
ОЛЬГА. Ты разделся?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Да.
ОЛЬГА. Ой, что-то холодное…