Белые зонтики

НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Это – орден Андрея Первозванного. Нас ждут, княгиня!..
ОЛЬГА. Ой, а я в халате!

ЗАНАВЕС.

2-е Действие.

Та же комната. Ольга в том же халатике. Изящна и задумчива. Прохаживается по комнате, смотрит на флаг, закрывающий одно из зеркал. С досадой снимает, корчит рожу своему отражению.

ОЛЬГА. Месяц без телевизора… Или неделя? Или сутки… Николенька ненавидит телевидение… А я? Кого ненавижу я? Себя? Нет, себя я люблю. Ути-пути-пусеськи… Нахваталась… халёсяя… Я что, люблю этого старого козла?.. Он меня… влечет… Вот, дура… (кидается на диван лицом вниз, невнятно.) Может, хватит?..

В комнату, судя по всему из ванной появляется Николай Кириллович в роскошном халате до пят. Видно, что он благоухает. Вытирает полотенцем шею. Подойдя к зеркалу, делает страшное лицо, руками строит рога.

НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Бж-ж-ж… Кгх-хы на вас всех!.. Зям-зюб!!!
ОЛЬГА (не глядя). В ванной не накривлялись?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. В ванной неинтересно.
ОЛЬГА. Ага. Зрителей нет. Клоун…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Пенсио… (Пауза.) Милая, не знаешь ли ты, где мой лосьон? Я обыскался…
ОЛЬГА. Там, наверное, у меня в шкафчике, я убиралась вчерась…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Так достань, пожалуйста.
ОЛЬГА. А сам?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Ну ты же знаешь… (Уверенно садится на диван и касается ножки Ольги, та щекотливо дергается.) Я не заглядываю к тебе в шкафчик. Там эта гадость…
ОЛЬГА (со вздохом). Это не гадость. Сколько можно… Это нормальное гигиеническое…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Средство воздействия на нервных стариков.

Ольга смотрит на него. Молчание.

НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Я тебе надоел?
ОЛЬГА. Вы меня достали этими прокладками!
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Ну, не сердись, не надо… Я – устарелый…
ОЛЬГА. Не то слово… (поворачивается спиной к нему.)
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Да Бог с ним, с лосьоном… (встает.)
ОЛЬГА. И можете вы не кривляться больше?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Нет, не могу.
ОЛЬГА. Это ж надо, как он любит эти зеркала… Вы только пудреницу мою еще не обкорчили.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Хорошая идея! Где она? В сумочке?
ОЛЬГА. Осторожнее, там… сами знаете что…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Сдаюсь, я тебя достал. (Берет знамя, упрямо вешает его на старое место, выходит.)
ОЛЬГА (кричит). Да не достали, не достали! Ну, идите ко мне, сегодня уже можно…
НИКОЛАЙ КИИРИЛЛОВИЧ (из другой комнаты). Купить надо чего?
ОЛЬГА. Вы что, уходите?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Угу…
ОЛЬГА. Опять агитировать?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ (появляется). Ага. Телевизор они у меня уже не смотрят. Осталось отучить их кормить голубей, что б им пусто было…
ОЛЬГА. Пенсионерам?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Голубям. (Смотрит на Ольгу.) Сколько я уже у тебя…
ОЛЬГА. Я уже сбилась… месяц, кажется…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Месяц?! Умница ты моя… Погоди… (Скрывается, из комнаты доносится «умпа-па, умпа-па…») Месяц, месяц, а ты меня еще не выгнала…
ОЛЬГА. Выгонишь вас…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Что ты там говоришь?
ОЛЬГА. Вы особо-то не обольщайтесь! Разбежаться никогда не поздно!
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Банально! (появляется в новом костюме, красивый, элегантный, скорее похожий на графа из немого кино.) Ну, как, княжна?
ОЛЬГА (искренне). Класс… Я вас таким еще не видела.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Видела. Закрой глаза.
ОЛЬГА. Вы опять за свое?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Опять.

Тихо-тихо где-то наигрывает вальс.

ОЛЬГА (с закрытыми глазами). Каждый раз, когда я слышу эту вашу ерунду, то переношусь куда-то… (музыка обрывается.) к черту на кулички. (Открывает глаза.)
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Черта поминать нехорошо. Это не кулички, Оля. Это – сущность.
ОЛЬГА. Сущность чего?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Позвольте мне поумничать немного. (Садится на диван, держится прямо, как аристократ.) Сущность, она и в Африке сущность, понимаете, моя дорогая…
ОЛЬГА. Умно…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Поэтому вы, дитя вашего века, чувствуете, так сказать, некоторый неуют, находясь в этих предлагаемых обстоятельствах…
ОЛЬГА. Обстоятельствах чего?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Вашего века. Мы живем на сдвиге, понимаете, на стыке, на перемычке, и совпадение множеств… э-э-э…
ОЛЬГА. Болтун…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ (продолжая мысль). Не важно. Я же в свою очередь – дитя, ну, скажем, своего века, не худшей, замечу его половины…
ОЛЬГА. И что? При чем здесь сущность?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ (не обращая на нее внимания). Мы не принимаем порядков и миров, вот, что в сущности…
ОЛЬГА. Африканской?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Нас объединяет. Привык я размахивать знаменем, что же делать, вы говорите: «чудак», «партийный»… Вы же в свою очередь…
ОЛЬГА. Ну-ну?..
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. С удовольствием машете лифчиком…
ОЛЬГА. Все-таки брякнул!
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. И утверждаете, что все что было до вас – чушь собачья.
ОЛЬГА. Я не хочу тебя слушать. Заткнись.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Сущность у нас одна. Мы – потерянные люди.
ОЛЬГА (затыкая уши). Бу-бу-бу…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Значит место свиданий для нас – там, где нас никто не знает…
ОЛЬГА (с заткнутыми ушами). В парке…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. В парке, где оркестр.
ОЛЬГА. Белые зонтики…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Где никто ни о чем не жалеет…
ОЛЬГА. Я хочу оркестр.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ (неожиданно пошло). Там же двадцать человек!
ОЛЬГА. Ах ты… (Кидается на него, он со смехом убегает.)
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Спокойствие! Ты – в своем времени! (Убегая, успевает скорчить рожи по меньшей мере двум зеркалам.)
ОЛЬГА. Зачем было болтать?! Зачем!!!

Николай Кириллович поддается, Ольга наскакивает на него и он сжимает ее в объятиях.

НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Дурушка!.. Это – глупая шутка. Прости, Оленька, это самая глупая шутка в моей жизни…
ОЛЬГА (всхлипывая). Я повелась…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Я тоже повелся, помнишь? Сегодня месяц, как ты меня ведешь путем порока…
ОЛЬГА. Клоун.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Я очень тебя люблю. Ты меня тоже. (Быстро.) Я знаю, маленькая, знаю… Поверь мне, старику…
ОЛЬГА. Послушать вас, так вы еще моложе меня… Артист…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Пенсионер.

Молчание.

ОЛЬГА. Пустите меня. Вы холодный.. Мы вместе живем уже целый месяц. Вы знаете обо мне все.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Нет, думаю, что не все. (Пауза.) А… ты уверена, что месяц? Мне казалось…
ОЛЬГА. Вы обо мне знаете очень много.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Например?
ОЛЬГА. Что я не замужем… Что я не проститутка…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Вот и все. Ты знаешь обо мне не меньше.
ОЛЬГА. Мне этого мало!
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Мне тоже. Но ты же любишь веселые истории…
ОЛЬГА. Уже нет. Веселили вы меня целый месяц. Перед зеркалами стыдно…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Когда я смотрю на себя в зеркало, то понимаю, что это – я. Именно я. Вот такой, старый…
ОЛЬГА. И не такой уж…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Старый. И мне начинает казаться, что таким я был всегда. Зеркалу нельзя не верить. Зато его можно перекривлять.
ОЛЬГА. Что вы с успехом и делаете.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Уж извини. И когда я представляю, что любой, любой человек смотрит на себя в зеркало и видит себя, то понимаю, что отражение это – нечто общее, которое роднит всех. Понимаешь?
ОЛЬГА. Нет. Не понимаю.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Зеркало стерпит.
ОЛЬГА. Ой ли, Николай Кириллович?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Стерпит… (Оглядывается и корчит рожу.) Или не простит… А, все одно… (Громко.) Посыл принят?
ОЛЬГА (растерявшись). Вы кому?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. А, веку твоему, двадцать первому… Когда я гляжу на себя в зеркало, мне кажется, что на меня смотрит весь мир. Что ты хотела обо мне узнать?
ОЛЬГА. Вы странный человек. Вроде бы пенсионер… Откуда у вас столько одежды?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Одежда у меня одна. Иногда я и сам задумываюсь: кто я? Кем был?
ОЛЬГА. Сами вы не знаете. Не помните. Да?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Отчего же? Помню. Помню…
ОЛЬГА. Ну и?

Пауза.

НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ (торжественно). «Я был рожден, чтобы утешить тех, кто страждет по иному времени и, тех, кто это время ненавидит: они на мне срывают злость свою…»
ОЛЬГА. Как громко! Да еще стихами…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Мне действительно очень часто приходится слушать других людей. Я просто вынужден входить в их положение…
ОЛЬГА. Поэтому вы все время куда-то пропадаете.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Приятно думать, что кому-то я все еще нужен.
ОЛЬГА. Артист все-таки?
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Нет, Оленька.
ОЛЬГА. Бывший начальник! Ну конечно! Как это я сразу не догадалась!.. Вы же партийный!
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Ну, хорошо, хорошо… партийный…
ОЛЬГА. Ну да, и флаг этот дурацкий… и гримасы… вы всю жизнь жили…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Продолжай, деточка, я не обижусь.
ОЛЬГА. Своей ложью. Выступали, клялись там, еще чего…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Точно.
ОЛЬГА. А дома, тихо, пока никто не видит и не слышит, даже «старуха»… вы кривлялись перед зеркалом, размахивали этой глупой тряпкой…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Верно…
ОЛЬГА. Как это наверное, противно…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Это грустно, а не противно.
ОЛЬГА. А может, вы вообще гэ-бист?

Долгая пауза.

НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ (грустно). Ты не поняла. Я не могу тебе сказать, кто я. Я еще сам не разобрался. (Пауза.) Всему свое время…
ОЛЬГА. Очень вам сочувствую.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ (вдруг). Ольга, что мы тут делаем?
ОЛЬГА. Я тут живу.
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Нет, живешь ты не тут.
ОЛЬГА. Как?..
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Место тебе…
ОЛЬГА. Да, да. Белые зонтики… Сказки венского леса… Чушь. Я устала, Николай Кириллович. От вашего кривлянья, от этих перепадов… то холодно с вами, то жарко… (зевнув.) Завтра я поставлю у себя телевизор…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Ты меня выгоняешь?
ОЛЬГА. Как хотите. Места у меня много, живите, если больше негде…
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Вообще-то это – мой дом…

Слышатся звуки дождя.

ОЛЬГА. Что-о?!
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Я действительно хочу на тебе жениться. Я обещаю, мы переедем туда, где нам будет хорошо…
ОЛЬГА. Это не ваш дом!
НИКОЛАЙ КИРИЛЛОВИЧ. Конечно, это временное убежище. Бывают чудеса. (Порывисто обнимает Ольгу.) Я очень тебя люблю. И я очень…