Поджигатель церквей

ДМИТРИЙ . … Они сказали: на тебе собачья шерсть. Ты ешь с овчарками, ты пьешь с овчарками, ты весь пропах собачатиной. При тебе пес застрелил Кенаря, а ты стоял рядом и смотрел. Ты раньше был чист, и за тебя никто не могничего дурного сказать, но, может, ты теперь сам стал овчаркой? Я сказал, подойдите, понюхайте, может, чего учуете. Они сказали: от тебя несет как из псарни. Я скказал, и коты живут рядом с ищейками и остаются котами. Они сказали: очистись! Докажи, чтоты не крашеная псина. Я сказал: мои дела чище, чем я сам, спросите у них. Если за мной что было, они вам скажут, а я за собой ничего не помню. Они снова сказали: очистись! Слей нам полковника. От его беспредела уже земля стонет. Я сказал, никто не гадит там где ест, но только свиньи. Они сказали между собой: он ссученый. Надо пустить ему кровь, проверить, какого она цвета. Я сказал им: что вы хотите мне рассказать о боли, чего бы я не знал? Кто из вас знает о ней больше чем я, пусть скажет. Кто хочет научить меня о ней, пусть выйдет вперед, я его послушаю.И они молчали, и не решались начать. И я дал им свои руки и сказал: моя бедность вся перед вами. Мое богатство вам не поднять. У вас слабые хребты, чтобы унести его. Я богат своей болью и своими слезами, а вы нищие. Они сказзали: он смеется над нами. Я сказал, вот вам мои руки, режьте их. Пускай мое богатство еще прирастет. Но бойтесь: если я не удержу эту новую боль, она вернется к вам и наверняка убьет вас потому что вы не мясом вскормлены, но конфетами. Они сказали между собой: да он пугает нас. И потом они связали меня, вставили газету между пальцами и подожгли. И она сидела тут же рядом, и она не звука не проронила. Они говорили ей: вот, смотри, что с твоим дружком. Но она молчала. И потом боль становилась все сильнее, и она стала побеждать меня, и я стал молиться, я стал умолять: О, великие Норны! Заплетите свою паутину так чтобы я мог удержать эту боль, потому что силы мои на исходе и я слабею с каждой секундой. Я плакал, я кричал: О. великая Бдаб! Не дай произойти страшному, не допусти, чтобы моя боль вырвалась из меня, ибо она убьет все живое вокруг. И они смеялись, они говорили: гляди, твой дружок помешался. И потом я уже не мог молиться, я только плакал и кричал, и я сказал ей: молись за меня, потому что меня победили. И тогда она сняла с шеи нож и вставила одному из них в живот по самую рукоятку. И второй, другой, выстрелил в нее и сразу убил. И потом они оба убегали, и у первого кишки вываливались на ходу, и она лежала мертвая, и я плакал потому что теперь боль нашла во мне лазейку и теперь она обязательно будет выходить из меня, и нет никого рядом сильного кто мог бы взять ее на себя… Я хочу, чтобы ты поплакал немного о ней, ведь ты был ее первым мужчиной, и она любила тебя больше чем я.
СЕРГЕЙ .. Меня? Она мне чуть член не отрезала…
ДМИТРИЙ . Нужно поплакать. Обязательно нужно поплакать. Я плачу о ней постоянно, потому что она ушла и не вернется, и никто никогда не сможет меня утешить. Я плачу о ней всегда – когда ем, пью, сплю, чищу зубы… Нужно поплакать. Давай, поплачь сейчас.
СЕРГЕЙ . Ты сдурел или пить разучился? Как вот я сейчас возьму и зареву, ага?
ДМИТРИЙ . Да, да… Ээто сначала только кажется трудно, но потом ты сам убедишься, что это очень легко, и сразу упадет с души камень, и ты удивишься, как легко тебе стало…
СЕРГЕЙ . Да нет у меня никакого камня! Понимаешь ты… Нормально у меня на душе, все в порядке там! Мне ее жаль конечно, и все дела, но – я чтоб ты знал – ничего такого перед ней не ощущаю. Никакой вины, понимаешь? Мы просто разок переспали, и все дела, вот и все, вот и все… И нечего из меня идиота делать…
ДМИТРИЙ . Я звал ее “моя маленькая хромоножка.” Я знал одного мужика, ему в детстве отрезало ногу трамваем. И вот он без ноги стал мастером спорта по самбо… Не в этом дело. Он любил ходить на дискотеки и там танцевать с девушками. . Я спросил его как – то: – Валерич, как же ты их арканишшь, телок – то? Он ответил: А я, мол, вот так тихонько подкрадусь к какой – нибудь, так вот встану боком, чтоб не видно, что я без ноги, и давай зубы ей заговаривать. Потом невзначай и на танец приглашу. Потом за нее покрепче ухвачусь, и на одной ноге прыг – прыг.. Вот и танец. Я его спрсил, неужели, говорю, ни одна не разу тебя не оттолкнула, не бросила, когда видела, что ты безногий? Стыдно же…Он, помню, засмеялся и говорит:: это, говорит, в капитализме проклятом человек человеку волк, а у нас бабы совестливые… Ни одна, говорит, ни разу не оттолкнула… – А потом, – говорю, – что? После танца – то? – Он еще больше засмеялся и говорит: а после танца, говорит, все! После танца даже у наших русских баб совесть заканчивается. После танца, говорит, любая баба бочком – бочком да подальше куда – нибудь, к подружкам, за чужие спины… Он простой был мужик, Валерьич – то этот. И вот, я ее звал хромоножкой. Носишься ты, говорю, Светка со своей большой любовью от одного к другому, прячешь от всех ебанутость свою неизлечимую, а совести у людей, даже у самых хороших, всегда от сих до сих… Надо поплакать о ней, Сережа, обязательно надо поплакать…
СЕРГЕЙ . Поехали уже отсюда, а? Откуда машина – то у тебя, так ведь и не сказал…
ДМИТРИЙ . Полковник ключи от своей старой Волги отдал. Так что мы с тобой на колесах теперь. Да и деньжат, кстати, подкинул. Подожди, сейчас поедем. Развлечемся нынче по полной, будь спок. Поедем к очень хорошим девчонкам, очень хорошим. Не пожалеешь. Я очень хочу, чтобы тебе стало приятно через меня. Я хочу, чтобы ты через меня получил хоть как – нибудь удовольствие. Но сначала, я тебя очень прошу, сделай для меня вот что. (достал из барсетки брошюру.) Я хочу, чтобы ты прчитал это для нее. Я сам в этом плохо понимаю, а вы вместе по комсомолу работали… Надо, чтобы кто – нибудь ей это прочитал. Обязательно надо. Лучше бы, конечно, спеть, но мы оба с тобой те еще певцы…
СЕРГЕЙ . Что это? Зачем?
ДМИТРИЙ . А видишь ли, до того, как она полюбила тебя, до того, как она вообще стала любить мужчин, она любила его. И его она любила сначала, вперед, вперд чем тебя, и надо, чтобы кто – нибудь ей это прочитал над могилой. Она не должна подумать, что здесь всем все равно.
СЕРГЕЙ . Я пошел к машине. Устраивай тут цирк какой захочешь.
(Уходит иежду памятников к дороге.)
ДМИТРИЙ (посмотрел СЕРГЕЮ вслед, читает.) Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма…
СЕРГЕЙ .( Повернулся, кричит.) Идиот! Это даже не он написал! Это Маркс с Энгельсом!
ДМИТРИЙ . Да? Действительно… Я же говорил, что ничего в этом не понимаю… Но все – таки это лучше, чем ничего. И потом, он наверняка тоже его любил… ( читает .) Призрак бродит по Европе, призрак коммунизма… Пора бы уже нам объяснить…
5
На даче у полковника, на первом этаже возле печки СЕРГЕЙ шутливо борется с двумя девушками.
СЕРГЕЙ .. Да перестаньте вы, девчонки… Ну, я разозлюсь сейчас… (шутливо перебпросил одну из девушек через бедро, рычит:) А-у -а-бл… Задавлю сейчас, задавлю совсем…
2я ДЕВУШКА (кричит из – под СЕРГЕЯ) Выручай, Олька! Наших бьют! Выручай!
2я ДЕВУШКА прыгнула сверху на СЕРГЕЯ, схватила за шею, повалила, села верхом.
2я ДЕВУШКА . Говори, что пойдешь! Говори быстро, а то задушим сейчас!
СЕРГЕЙ .. Да девчонки, ну, честное слово… Да не собирался я нынче ни в какую баню… Ну, что вот я… Я с Димкой просто, за компанию, думал, посижу просто так… Пускай он с вами идет.
1я ДЕВУШКА . Чего Димка – то сразу? Мы хотим, чтобы ты тоже… Мы хотим с тобой… ( 2-й ДЕВУШКЕ.) Олька, раздевай его давай! Раздевай! Мы его все равно заставим… Держи ему руки! Держи!!!
Расстегивает СЕРГЕЮ рубашку. Тот шутливо отбивается.
СЕРГЕЙ ( кричит .) Димка! На помощь! На помощь, меня твои девчонки в бане утопить хотят… Девки, да вы же первые сейчас испугаетесь, я же худой как скелет, вы подумаете, что к кащеюв царство попали… Ну, хватит, девчонки, хватит… А то сто первый прием карате сейчас к вам применю!
1я ДЕВУШКА ( вижжит .) Олька! Он каратист! Бей каратиста, Олька!
СЕРГЕЙ ( выкарабкался из – под девушек, уползает на каоачках в угол.)
. Сто первый прием карате! Убегание от противника! И запугивание его страшными криками!!! ( развернулся, бежит на карачках на девушек .) А -у -а – о – у -а!!!! (Схватил сразу обеих девушек, повалил, барахтается с ними .) Ну ладно, ладно, уговорили… Пойдем в баню сейчас. Черт с ним, гулять так гулять… Ну все, слезайте обе две, победили каратиста уже.
1я ДЕВУШКА . Нет, ты разденься, разденься сначала, а то не поверим.. Олька, не отпускай, не отпускай его, пусть рубашку сначала снимет…
СЕРГЕЙ . Ну дайте хоть простынку завернуться какую – нибудь… Тьфу на вас, девки! Вы и мерина заездите. ( строго .) Только, чур, на глупости мне в бане не напрашиваться! Чтобы все четко у меня, как в армии: раз – два, помылись, вышли, построение, перекличка, отбой! Вопросы?
1я ДЕВУШКА . Ой, да нужен ты нам, первый парень тут тоже нашелся, глупостями еще с тобой заниматься… Геракл недоделанный, тоже мне… Ну – ка, дай мышку заценить? Где кололи? (читает на груди у ЮРИЯ.) ОСМБРМ 52 – 84… ОС – значит особый? Или особая?
2я ДЕВУШКА . А БР – бригада, по любому… Ек – иакарек, да ты и вправду ментосик бывший… А не боишься с этой мышкой загреметь куда – нибудь? Там ведь не помилуют.
СЕРГЕЙ . Да бывало уж всякое… После армейки когда я в психушке два месяца отдыхал, туго приходилось. Вот прикиньте, девки: в одной палате мы, солдаты разные, а в другой тюремщики, которые от колонии на дурку закосили. И я там как бельмо на глазу – ментос поганый. Туговато было, это ага. Это точно.
2я ДЕВУШКА . Маленький ты мой. Да кто ж тебя взял – то такого худенького, такого хорошенького в особую бригаду? Глаза – то где у командиров были?