Странная миссия

СЭМУЭЛ.   Газеты назвали его «фондом счастья».                                                                        ДОКТОР ЭММЕТТ.    Это ее беспечное отношение к деньгам проявилось недавно?                                              ЛИЛИ-БЭЛЛ. Она всегда сорила деньгами, тратила их на всякие глупые затеи.
ДОКТОР ЭММЕТТ.   Не можете ли вы мне рассказать более подробно?
ТИТ.   Был, например, один итальянец. Он так тосковал по родине, что захотел получить ящик земли из Италии.
СЭМУЭЛ.   Подумаешь, земля! Немного пыли…                                                                        ЛИЛИ-БЭЛЛ.   Наша мать потратила более двухсот долларов и достала ему эту землю!
ТИТ.   Был еще бродячий продавец цветов. Тому понадоби­лась надгробная каменная плита для старой лошади, что тас­кала его тележку.
СЭМУЭЛ.   И, представьте,  доктор,  он ее получил.
ЛИЛИ-БЭЛЛ.   После смерти нашего отца она зафрахтовала пароход, чтобы тысяча детей смогла совершить кругосветное путешествие.
ДОКТОР ЭММЕТ.   С какой целью?
ТИТ.   Она сказала: пусть хорошенько посмотрят на мир, пока он еще существует.
ЛИЛИ-БЭЛЛ.   Мы едва успели приостановить формальное учреждение этого фонда.
СЭМУЭЛ.   Вместе с руководящим комитетом.
ЛИЛИ-БЭЛЛ.   Какое-то безумие, а не комитет. В нем  не должны были участвовать ни банкиры, ни священники, ни адвокаты…
ДОКТОР ЭММЕТТ.   А кого она выбрала?
ТИТ.   Почтальона, садовника, ветеринара и себя.
ЛИЛИ-БЭЛЛ.   Как мы не догадались, что у нее с головой не все в порядке еще тогда, когда она собиралась стать актрисой.
ТИТ /вздыхает/.   Слышали ли вы что-нибудь подобное, доктор? Женщина в ее возрасте, старуха, решила стать актрисой!
ДОКТОР ЭММЕТТ.   О, нас ничто не удивляет.
ЛИЛИ-БЭЛЛ.   Если бы она была еще талантлива или тщеславна, тогда я могла бы понять…
ТИТ.   Но она не такая! Она всегда была тихой, почти робкой. А потом вдруг…
СЭМУЭЛ.   Это сплошное несчастье!
ТИТ.   Играть комедии на сцене! Будто вся наша жизнь – не комедия… Объясните нам, доктор: что означает этот медвежо­нок, с которым она не расстанется.
ДОКТОР ЭММЕТТ.   По-видимому, это желание быть оригинальной.
ЛИЛИ-БЭЛЛ.   Все ее поведение – это пренебрежение прави­лами приличия и хорошего тона.
СЭМУЭЛ.   И пренебрежение здравым смыслом.
ДОКТОР ЭММЕТТ.   Не можете ли вы сказать, сенатор, не наблю­далось  ли  подобного  поведения  у ее  родителей?
ЛИЛИ-БЭЛЛ.   Видите  ли,  доктор, она  нам  не  родная мать. Отец  женился  во  второй  раз, когда мы  были  еще  маленькими.
ДОКТОР ЭММЕТТ.   А,  понимаю!
ТИТ.   Но  мы  всегда  были  к  ней  привязаны.                                                                           ДОКТОР ЭММЕТТ.   Боюсь,  что  не  смогу  помочь  вам,  пока  не послежу за ее поведением.
ТИТ /с безразличием/.    На то вы и доктор.
ЛИЛИ-БЭЛЛ.   Ей, конечно, хорошо будет в таком приятной месте.
СЭМУЭЛ /с нервным смехом/.   Я бы и сам охотно остался здесь…
ТИТ.   Это не подходящий случай для смеха, Сэмуэл.
ДОКТОР ЭММЕТ.   А мы здесь как раз поощряем смех, сенатор, Мы считаем, что смех – отличное лекарство. Как сказал Байрон: «Если я и смеюсь над смертью, то делаю это, чтобы не плакать»                                                                                           ТИТ.   О да. Понимаю. /Смеется/.
/Входит МИСС ВИЛЛИ, останавливается на пороге./
ДОКТОР ЭММЕТТ.   В чем дело, мисс Вилли?
МИСС ВИЛЛИ.   Простите, но доктору Джонсону не удалось заполнить карточку миссис Сэвидж.
ДОКТОР ЭММЕТТ.   Почему?                                                                                       МИСС ВИЛЛИ. Она не отвечает на вопросы.
ДОКТОР ЭММЕТТ.   Тогда прошу вас, проводите ее сюда.
МИСС ВИЛЛИ.   Хорошо, доктор.    /Выходит./
ДОКТОР ЭММЕТТ.   Пока вы будете прощаться с ней, я пойду, послушаю, что скажет о ней доктор Джонсон.
ЛИЛИ-БЭЛЛ /живо/.   Прошу вас, доктор, не уходите.
СЭМУЭЛ.   Не уходите, доктор!
ТИТ.   Будет лучше, если вы останетесь. Чем скорее все кончится, тем лучше будет для нас всех.
СЭМУЭЛ.   Она мстительна…                                                                                                                                               ЛИЛИ-БЭЛЛ.   Она считает, что я виновата в том, что ее сюда поместили.                                                                                   /Дверь открывается, и входит МИСС ВИЛЛИ. Она поворачивается к открытой двери./                                                                                     МИСС ВИЛЛИ.     Пожалуйста, войдите, миссис Сэвидж.                                                                                                                                  /Довольно  продолжительная  пауза.  Все  с тревогой  ждут.  Наконец  входит  МИССИС  СЭВИДЖ.  Трудно  по виду  определить  ее возраст.  Ее   лукавое   лицо   моложаво,   глаза   живые  и  ясные.   На   лице   заметна   тень   улыбки.   Это   придает   ей   шутливый   вид даже   тогда,   когда   она   сердится.   Седые   волосы   сильно   подкрашены   синькой,   они   хорошо   уложены.   Одета   она   не   по возрасту   нарядно,  а   ее   шляпка,   украшенная   перьями,   просто   крик­лива.   Она   держит   в   руках   большого,   довольно потертого,   плюшевого   мишку.   Останавливается   на   пороге   и   разглядывает   комнату   с   одобрительным   видом.  /                                                                                                                                                                  ДОКТОР ЭММЕТТ /указывает на стул/.   Не угодно ли при­сесть, миссис Сэвидж?                                                                   /Миссис   СЭВИДЖ   подходит   к   другому   стулу   и   садится   на   него,   кладет   на   колени   медвежонка.   Все   присутствующие молча  смотрят  на  нее.  /                                                                                                                                                                              ЛИЛИ-БЭЛЛ.   Мама, мы здесь задержались, потому что хоте­ли попрощаться с тобой.                                                МИССИС СЭВИДЖ /оборачивается и смотрит на Лили-Бэлл./    Лили-Бэлл, я тебя не выношу. Я не сумею объяснить причину. Но я знаю одно: Лили-Бэлл, я тебя не выношу.                                                                                                                          ЛИЛИ-БЭЛЛ/доктору Эмметту/.   Она повторяла это всю доро­гу.                                                                                                                        ДОКТОР ЭММЕТТ.   Ваши дети сейчас уходят, миссис Сэвидж. Вы не хотите с ними попрощаться?
/МИССИС СЭВИДЖ идет в глубь сцены, останавливается возле окна, обняв медвежонка./   Ваши дети хотят попрощаться с вами, миссис Сэвидж.
МИССИС СЭВИДЖ.   Уже появились светлячки! Как это краси­во!.. Что заставляет их светиться, доктор? Это у них пора любви?
ДОКТОР ЭММЕТТ.   … Я не знаю.
МИССИС СЭВИДЖ.   Я думала, вы знаете. Для кого этот дом, доктор?
ДОКТОР ЭММЕТТ.    Этот дом называется «Тихая обитель». Теперь он будет вашим домом. А меня зовут доктор Эмметт.
МИССИС СЭВИДЖ.   А, правда, было бы великолепно, если бы и люди в период любви светились, как светлячки? Лили-Бэлл, ты светишься, когда любишь? Я знаю, как быстро ты воспламе­няешься?
ЛИЛИ-БЭЛЛ/идет к двери/.   Нам лучше уйти, Тит. Мама опять говорит гадости. Я сегодня же пришлю ее вещи, доктор. Сейчас мы захватили только самое необходимое.
ДОКТОР ЭММЕТ.   Хорошо. Воскресенье у нас – приемный день. Если вы захотите приехать, то сможете привезти ей что-нибудь.
ТИТ.   До свиданья, мама.
/Они выходят/.
ДОКТОР ЭММЕТ.   Если вам что-либо  понадобиться, миссис Сэвидж…   мисс  Вилли    будет   заботиться   о  вас.        /Выходит вслед   за    другими/.
/Слышно, как   защелкивается   замок.   МИССИС СЭВИДЖ   продолжает   смотреть   в   окно,   стоя   спиной   к   мисс   Вилли. Впервые   она   отдает   себе    отчет   в   том,   что   ее   заперши.   Она  не   видит,  как  за  ней  наблюдает МИСС ВИЛЛИ./
МИСС ВИЛЛИ.    Здесь  очень  хороший  сад,  завтра  утром  вы  сможете   его   увидеть.
/Пауза/.
МИССИС СЭВИДЖ /поднимает голову и улыбается./   Глупо с моей стороны так злить их: я только сама становлюсь злой. Но мне надо сперва ожесточиться, чтобы поступать с ними так, как они этого заслуживают.     /Подходит к дивану и уклады­вает медвежонка/.
МИСС ВИЛЛИ/ласково/.    Я виду, что у медвежонка оторвался один глаз. Может, вы уронили его в кабинете. Как только они уйдут, я поищу его там.
МИССИС СЭВИДЖ.    Не беспокойтесь. Я потеряла его прошлой осенью в ….    /Смотрит на медвежонка, потом на  Мисс Вилли./    Вы никогда не угадаете, зачем он мне нужен. И не разговаривайте со мной так, будто я дурочка.                                                                                                                                                                                                           МИСС ВИЛЛИ.   Что вы, что вы! Мы будем друзьями.                                                            МИССИС СЭВИДЖ.   Конечно. Вы мне ничего не сделали пло­хого.  Хотите знать, почему я никогда не расстаюсь с ним?
МИСС ВИЛЛИ.   Если вы сами мне хотите сказать…
МИССИС СЭВИДЖ.   Я страшно одинока. Я слишком стара, чтобы взять себе любовника, и слишком брезглива, чтобы спать с кошкой.
МИСС ВИЛЛИ.   Тогда, конечно, вы правильно сделали, что привезли его сюда. Не хотите ли снять шляпу?
МИССИС СЭВИДЖ.   Если я должна провести здесь остаток своей жизнь… тогда стоит снять шляпу… /Снимает шляпу./
МИСС ВИЛЛИ.   Какая оригинальная шляпка!
МИССИС СЭВИДЖ.   Десять сантиметров фетра и три петуши­ных пера. Восемьдесят пять долларов. Почему за вещь, сде­ланную так скупо, нужно платить так щедро?.. Не понимаю.
МИСС ВИЛЛИ.   Ну, нужна изобретательность.