Госпожа министерша

Ч е д а. Подождите, я не все сказал. Еще больше я хотел бы жену и два класса.
В а с а. Ух! Если ты начнешь как на аукционе набавлять, то, пожалуй, скажешь еще, что тебе нужны две жены и четыре класса. Так, приятель, не бывает! Чего не бывает, того не бывает! Нет, ты послушай меня хорошенько и здраво рассуди. Видишь ли: жену ты всегда сможешь найти, а класс, ей-богу, – нет. А всякий разумный человек смотрит, как бы прежде всего схватить то, что трудно достается. Разве не так? Вот, братец. Если ты человек практичный, ты не будешь увлекаться теориями. Ведь поразмысли здраво: жена – это теория, а класс, братец ты мой, – практика. Так ведь?
Ч е д а. Слушайте, дядя Васа, я выслушал вас от начала до конца и знаю все, что вы мне скажете… Я вас, дядя, весьма ценю и уважаю, поэтому и хочу быть откровенным и скажу вам, разумеется, по секрету, на что я решился. Так вот я решил: зубному врачу-свату глотку засыпать зубами, Никарагуа – уши отрезать, а вам, дорогой дядя, – разбить нос!
В а с а. Чеда, сынок, ты меня удивляешь, я не вижу, чтобы мой нос был в какой-нибудь связи с этим делом.
Ч е д а. А тогда не суйте его в дела, которые вас не касаются.
В а с а. Хорошо, хорошо, больше я не стану вмешиваться. Но только смотри, не пожалей, если с тобой случится что-нибудь такое, чего ты не хочешь.
Ч е д а. А вы и об этом подумали?
В а с а. Мы не думали, но, знаешь, раз я самый близкий человек, у кого же Живке спросить совета, как не у меня. А я, как человек, опытный в таких делах, говорю: «Знаешь что, Живка, переведи ты этого лодыря в Иваницу, увидишь, как он запоет».
Ч е д а. Значит, это вы ей посоветовали?
В а с а. Э, если б кто другой, она бы и не вспомнила.
Ч е д а. Хорошо, дядюшка, купите себе сейчас же пластырь для носа, а я буду готовить чемоданы, чтобы отправиться с женой в Иваницу.

IV

В а с а,  Ж и в к а.

Васа качает головой, недовольный опасностью, которая грозит лично ему, и бормочет
что-то, ощупывая свой нос. Затем берет со стола папиросу, вставляет в мундштук и
закуривает.

Ж и в к а (в дверях). Васа!
В а с а. Поди, поди сюда!
Ж и в к а. Он ушел?
В а с а. Ушел!
Ж и в к а (входит). Ну, ради бога, что он говорит?
В а с а. Что говорит? Ничего. Если б ты слышала, Живка, как я с ним умно разговаривал, то поверила б, что всякий другой человек сдался бы. Но он, братец мой, невероятно упрям.
Ж и в к а. Значит, он не хочет добром?
В а с а. И слышать не желает! Он даже грозит отрезать уши, засыпать глотку зубами и разбить нос. Мне он посоветовал сегодня же купить пластырь – ведь последняя его угроза ко мне относится.
Ж и в к а. Э, раз он добром не хочет, мы ему покруче завернем.
В а с а. И это я ему говорил.
Ж и в к а. Сегодня же постараюсь перевести его в Иваницу.
В а с а. И это я ему говорил.
Ж и в к а. А он что?
В а с а. Говорит, что поедет и в Иваницу, но увезет с собой и жену.
Ж и в к а. Тертой редьки ему!
В а с а. И это я ему говорил.
Ж и в к а. Что?
В а с а. Да вот, тертой редьки ему…
Ж и в к а. Он думает, что я тут с ним не справлюсь. Я ему уже замесила пирог, жду только, когда Анка затопит печку, чтобы его испечь. Дара от него отвернется и никогда даже не взглянет. Коли бог даст, ты еще сегодня это увидишь. И услышишь. А ты сказал ему, что он для меня больше не зять?
В а с а. Как же, я говорил, что если ему будет нужно, он может к тебе прийти только официально.
Ж и в к а. Хорошо ты ему сказал.
В а с а. Я им вчера сказал, чтобы они в этот час собрались у тетки Савки, и я всех вместе приведу. Не дело их обманывать.
Ж и в к а. Ну ладно, приведи уж их всех разом, и я сниму с себя эту заботу. Только, пожалуйста, чтобы они долго не задерживались! Сам знаешь, к нам сегодня на свидание новый зять придет.
В а с а. Не беспокойся, я им скажу, чтобы они покороче. (Уходит.)

V

Ж и в к а,  А н к а.

Живка, оставшись одна, звонит.

А н к а (входит). Что угодно?
Ж и в к а. Господи, Анка, как ваши дела? Вы что-то очень неповоротливы, как будто бог весть какое трудное дело заманить мужчину к себе в комнату.
А н к а. Дел не трудное, нельзя сказать, что трудное, но, знаете: нужен подходящий случай, а то полон дом народу, и я никак не могу застать барина наедине.
Ж и в к а. Слушайте, Анка, мне нужно, если можно, сделать это сегодня же.
А н к а. Хорошо, барыня, тогда я начну действовать более открыто. Я ведь, знаете, начала издалека.
Ж и в к а. Чего там издалека. Начните вблизи, такие вещи вблизи лучше получаются.
А н к а. Хорошо, барыня!

VI

Ж а н д а р м,  Р а к а,  т е  ж е.

Ж  а н д а р м (входит, ведя Раку за руку. Тот вырывается). Прошу покорно, госпожа министерша, господин начальник приказал привести этого…
Ж и в к а. Негодный, ты опять что-то натворил!
Ж а н д а р м. Прошу покорно, госпожа министерша, он ударил кулаком по носу сына английского консула и обругал его отца, а господин начальник…
Ж и в к а. Что ты говоришь?! Ию-ю, меня хватит удар! Анка, Анка, скорей воды…

А н к а  убегает.

Разбил ему нос, обругал отца… сына английского консула! Убей тебя бог, упаси боже! Разбойник, ты хочешь меня уморить, ты хочешь меня живой свести в могилу!

А н к а  приносит стакан воды.

(Выпив воды.) Дожили, полиция приводит разбойника домой. Ию, ию, ию… Анка, уведи его с глаз моих.

Анка подходит и забирает Раку у жандарма.

Ж а н д а р м. Я могу идти?
Ж и в к а. Можешь, служивый, скажи господину начальнику: я уж… скажи ему, я ему все кости переломаю.
Ж а н д а р м. Понятно! (Отдает честь и уходит.)

VII

Т е  ж е,  без жандарма.

Ж и в к а (Раке). Что ты сделал, чертов сын, говори что ты сделал?
Р а к а. Ничего!
Ж и в к а. Как так ничего, когда ты разбил нос сыну английского консула! Ну ладно, разбил нос, бывает, что кулак иногда сорвется, но зачем ты обругал его отца?
Р а к а. А он меня!
Ж и в к а. Врешь, он так не умеет, он воспитанный ребенок.
Р а к а. Он меня обругал. Я ему по-хорошему говорю: «Сойди с дороги или я тебе дам». А он мне: «Ол райт»! – а «ол райт» по-английски значит, что он ругает моего отца.
Ж и в к а. Врешь!
Р а к а. Верно, меня так на уроке учили.
Ж и в к а. Раз он тебе сказал «ол райт», почему ты ему не сказал «ол райт»?
Р а к а. Он бы меня не понял. А потом, я не я был бы, если бы не сказал ему совсем вежливо: «Куш, свинья»! А он мне опять – «ол райт». Э, тогда я больше не выдержал – и как дал ему по носу! И обругал его отца.
Ж и в к а. Негодяй! Знаешь ли ты, что это английский отец. Это ведь не наш отец, которого можно обругать, как вздумается, а английский! Ию, ию, ию, господи боже, что мне с ним делать! Уведи его, Анка, от меня или я разорву его, как цыпленка. Уведи его с глаз моих!

А н к а  уводит  Р а к у.

VIII

Ж и в к а  одна.

Ж и в к а (по телефону). Алло… станция. Прошу Министерство иностранных дел… Это Министерство иностранных дел? Да! Пожалуйста, позовите к телефону господина Нинковича, секретаря… Да! Скажите, что его просит госпожа Живка, министерша. (Пауза.) Это вы, господин Нинкович? (Пауза.) Так! Значит, подписано… Ах, поздравляю вас с повышением. Видите, я сдержала свое слово. Но должна вам сказать, это прошло не так гладко. Ваш министр возмущался, говорит, что вам дали повышение на класс три месяца назад. Но я настаивала и не оставляла его в покое, даже погнала своего мужа, чтоб он напомнил. Да-да, и он не отставал от него с просьбами. (Пауза.) Кроме того, знаете, я хотела вас кое о чем просить. Этот мой негодник, маленький гимназист Рака, играл сегодня с ребенком английского консула. Я сама его нарочно послала, ведь, знаете, он теперь принадлежит к этому обществу… Подумайте! Он разбил нос сыну английского консула и обругал его отца. (Пауза.) Ну да, сама понимаю, очень неудобно, но что я могу с ним сделать. Как его наказывать, не знаю, разве только избить; но для меня главное – как-нибудь загладить все перед английским консулом, чтобы он не сердился. Я хотела вас просить сходить к нему и от моего имени сказать: пусть он не принимает этого всерьез. Дети есть дети. (Пауза.) Э, а что другое я могу ему сказать. Думаю, он человек умный и не допустит, чтобы два государства рассорились из-за одного носа. А насчет того, что он обругал его отца, скажите, что на нашем языке это не означает ничего плохого, это так же, как если бы по-английски сказать «добрый день». И вообще скажите ему, что это наш народный обычай, когда мы друг перед другом ругаем отца. Ну, право! Пойдите, прошу вас, сходите сейчас, а потом придете и расскажете, что вы делали. Как?.. А… а пa-пa? Хорошо, будет вам и пa-пa, только прошу вас сделайте для меня это. До свидания! (Кладет трубку.)

IX

А н к а,  Ж и в к а.

А н к а (поспешно входит). Барыня, он опять хочет идти.
Ж и в к а. Да кто?
А н к а. Рака.
Ж и в к а. Пусть попробует, я ему ноги переломаю. Погоди, я его научу уму-разуму. Он думает, что я его только отругаю. Подожди же!.. (Поспешно уходит.)

Х

Ч е д а,  А н к а.

Ч е д а (в дверях своей комнаты). Анка, вы одна?
А н к а (кокетливо). Одна!

Чеда входит, одетый в черный праздничный костюм, на руках у него перчатки,
на голове цилиндр.

А н к а. Ию, что вы так нарядно оделись?
Ч е д а. Для вас, Анка; это мой свадебный костюм.
А н к а. Э, мне нравится. И в таком виде вы придете и туда, ко мне в комнату?
Ч е д а. Ну да, для этого я так и оделся.
А н к а. Правда?
Ч е д а. Приду, как сказал.
А н к а. Сегодня?
Ч е д а. Да, сегодня.
А н к а. А может быть, сейчас, только я попрошу вас предварительно доложить обо мне госпоже министерше.
А н к а (в изумлении). Доложить о вас барыне?
Ч е д а. Да, и передайте ей мою визитную карточку. (Вынимает карточку и отдает ей.) Я буду ждать в передней.
А н к а (крайне удивлена). Но… как… вам ждать… о вас докладывать… ничего е понимаю.
Ч е д а. Всячески наставайте, чтобы барыня меня приняла. Скажите, что у меня официальный разговор.
А н к а. Хорошо! А потом?
Ч е д а. А потом сговоримся.
А н к а. Иду! (Уходит в другую комнату.)

XI

Ж и в к а,  А н к а.